Дети горькой воды
Шрифт:
– Благодарю вас, – проговорила Кейлин, тронутая таким дорогим подарком.
– Также у меня к вам троим есть серьёзное предложение, – сказал губернатор. – Даже два. Кейлин, я не случайно вспомнил о твоих способностях. Я знаю, что ты поставила на ноги Филиппа, который был смертельно ранен. Было бы глупо упускать такую возможность, поэтому я предлагаю тебе должность придворного лекаря.
– Но я лечу не совсем так, как учат доктора-норты, – возразила Кейлин. – Многим из них не понравилось бы то, что я делаю. Некоторые и вовсе считают меня ведьмой.
– Мне
– Принимаю, – улыбнулась Кейлин.
– И моё второе предложение, – сказал Каст. – Как вы, наверное, уже слышали, пост шерифа теперь занимает Лесли Николсон. А тебе, Росс, я бы хотел предложить работать лично на него и выполнять особые поручения. И если бы Филипп помогал тебе в этой работе, я тоже бы не возражал. Как вам такое предложение?
– Я не против работать на Николсона, – ответил Росс.
– Я тоже, – сказал Филипп. – Но только нужен ли я Россу в таком качестве?
– Нужен, – улыбнулся Росс.
Филипп остановился у теперь принадлежавшего ему дома, поднял глаза наверх. Россу казалось, что он словно боится зайти внутрь.
– Ты решил, что будешь делать? – спросила Кейлин.
– Не знаю, – ответил Филипп. – С одной стороны, это очень хороший дом. А с другой, с ним связано слишком много воспоминаний.
– Но ты мог бы переделать его, – предложила Кейлин. – Сделать ремонт. Устроить всё по-своему.
– Она права, – согласился Росс. – Подумай над этим.
– Хорошо, – кивнул Филипп. – Попробую. Давайте зайдём.
Достав ключ, он открыл дверь и, сделав глубокий вдох, вошёл в дом. После ухода сыщиков здесь было натоптано, мебель передвинута, а в воздухе словно не хватало кислорода. Росс был уверен, что у лестницы на втором этаже на полу осталось не смытое пятно крови. Филипп осмотрелся по сторонам, как будто он впервые видел эти стены, этот камин, этот кожаный диван. Подойдя к лестнице, он начал медленно подниматься наверх. Росс схватил его за руку, пытаясь не дать ему увидеть кровь, но это не помогло. Филипп остановился, не моргая, глядя на бурые пятна.
– Ещё надо будет нанять прислугу, – проговорил он спустя какое-то время. – Хотя бы одного человека. Чтобы убрал это всё.
– Так ты решил оставить дом? – спросил Росс.
– Решил. Кейлин, разожги камин, пожалуйста, – попросил Филипп.
Когда поленья начали потрескивать, а в холле почувствовался запах, напоминавший о ночной прохладе, Эскот подошёл к камину, достал из внутреннего кармана пиджака свёрнутую трубочкой тетрадку, в которой Росс узнал то, что посчитал дневником, и бросил в огонь. Языки пламени охватили бумагу, словно пожирая её. Филипп смотрел на огонь, и Россу показалось, будто Эскот сейчас наблюдал за тем, как сгорает его прошлое.
– Знаете, – заговорил Филипп, – у него… то есть у моего дяди хорошие запасы вина. Может, стоит отметить?
– Я только за, – ответил Росс.
– Я тоже, – улыбнулась Кейлин.
– Когда
сентябрь 2013
Элизиум
I
Росс терпеливо ждал, пока Угумэзи дописывал что-то в толстой тетради, проговаривая губами каждое слово. Затем он повернулся к Россу и, будто только заметив его, проговорил:
– Что привело тебя ко мне, Линуш?
– Это по твоему распоряжению мой дом отдали другой семье? – спросил Росс.
– Да. Ты не живёшь здесь больше, а молодой семье нужен дом.
– Но этот дом принадлежал моему отцу. И он мой по наследству.
– Ты амарго, но ты не житель Тиеры, Линуш. И ты сам сделал свой выбор. Ты живёшь среди нортов и как норт. Ты состоишь в связи с женщиной без брака, ты позоришь её, ведь она амарга. И себя ты тоже позоришь. Ты давно здесь только гость, Линуш. Вернее, Росс. Так ведь тебя все зовут.
Росс понимал, что главный судья во многом прав, и не знал, как возразить. Но, несмотря ни на что, Росс не чувствовал себя в Тиере гостем. Здесь всё было родным для него. Здесь он вырос, здесь погиб его отец, здесь жила его мать.
– Молодая семья должна была построить свой дом, – сказал Росс. – Как это сделал мой дед. Как сделал муж моей матери.
– Ты сам ни семью не создал, ни дом не построил. Не надо учить других, Росс, – проговорил Угумэзи. – Если у тебя ко мне всё, то ты можешь идти.
Не попрощавшись, Росс покинул хижину главного судьи и, пребывая в отвратительном настроении, поехал в город. Бывший дом шерифа, а ныне «Элизиум», как называл его Филипп, с некоторых пор стал домом не только для Эскота, но и для Росса и Кейлин, которых Филипп переманил к себе под предлогом, что одному ему скучно и страшно. От старого антуража здания почти ничего не осталось – Филипп переделал его полностью. Большинство вещей принадлежавших его дяде, было отправлено в подвал, а часть Филипп отдал в детский приют.
Росс отвёл лошадь в конюшню, которая находилась слева от дома, и зашёл в «Элизиум». То, что это был рай для героев, каждый вошедший мог понять уже в холле. На одной из стен висели револьверы, ружья, луки и клинки. Напротив, над камином висело полотно, изображавшее сражение нортов и амаргов перед храмом. Росс увидел у одного старого антиквара, который проходил свидетелем по одному из дел, каким он занимался, и рассказал Филиппу, что именно в этом храме, по его мнению, когда-то служили его предки. Уже на следующий день картина была в «Элизиуме» – Эскот выторговал её у антиквара чуть ли не за полцены.