Дети Лезвия
Шрифт:
— Накажи меня, — проговорила я.
Она медленно кивнула, словно невозмутимая королева, и я начала неторопливо резать себя серпами — другого оружия все равно не было. Зэн молчала, поджав губы, так похожие на мои, и ждала. Она решила наказать меня всерьез. Длинные штрихи ложились на руках, когда я рисовала на них алые линии.
— Что ты делаешь, Дэр тебя возьми? — Рик вскочил с кровати, но я не обернулась, продолжая ритуал.
— Ложись спать, — приказала я, но он уже подходил ко мне, хватая за плечи.
Я отшвырнула его к стене, продолжив резать, зеркало затуманилось и забурлило.
— Глупо
— Проклятье! — в этот раз не выдержала я, понимая, что зэн покарает нарушителя за то, что он помешал наказанию. — Проклятый человек…
Я отступила от зеркала, произнося древние слова примирения, но дух не собирался выслушивать меня, выливаясь расплавленным серебром. Рик широко раскрыл глаза, потеряв дар речи, а рама зеркала лопнула и выпустила из себя разъяренную зэн. Через миг она стояла передо мной, принимая облик, и я посмотрела в свои собственные глаза, мертвые и равнодушные.
— Беги! — закричала я мужчине, а зэн мелодично хихикнула, вращая такими же серпами, как у меня, и шевеля плечами — ей нужно было привыкнуть к материальной форме.
Упрашивать его не пришлось, но дух оказался быстрее, рванув мимо меня к двери — я успела только схватить ее за взметнувшиеся волосы и отбросить назад, еле увернувшись от серпов. Она не собиралась шутить, только улыбалась кровавыми губами, совершенная и белая как статуя, в отличие от меня. По ее глазам нельзя было определить, что она сделает, — они были пусты. Зэн подпрыгнула — и метнула серпы в человека.
— Ра! — крикнула я вместо боевого клича, оказавшись на пути отражений своего оружия и приняв их острия прямо в грудь.
Тай-су вновь меня не подвело. Услышав шум, сюда спешили другие даройо, и я крикнула, чтобы никто не входил, — она была великолепна и зла. Глядя на нее, я видела и себя — рассерженная воительница, которой не давали свершить месть, и это завораживало, но Рик еще никогда не был так близок к смерти, как сейчас. Спасти его можно было только одним способом — убить зэн. Что-то я не припомню, чтобы кто-то совершал подобное.
Я парировала ее удары, и зэн переменила тактику, сконцентрировавшись на мне. Серпы с перевернутыми письменами-отражениями встречали мои, а отвечали еще быстрее, и я еле успевала защититься, а уж поранить ее мне не удалось ни разу. Зэн сражалась будто не в полную силу, привыкая к окружающему миру после многолетнего отдыха в зеркале; с каждым выпадом она все более приходила в себя, становясь быстрее и опаснее. Заклинания вряд ли могли ей повредить. Зэн — это магическое создание, использовать против которого чары было бы просто глупо. Вскоре я совсем перестала атаковать, уходя в глухую защиту. Никакого удовлетворения не возникало на лице зэн — только сосредоточение и спокойствие. Биться с самой собой… В этом была извращенная симметрия, такая смерть выглядела странно, но я понимала, что еще несколько мгновений — и я приму ее, когда зэн войдет в силу. Зеркало мерцало и переливалось за ее спиной.
Рик схватил меч, не зная, чем мне помочь, и этот жест вернул мне хладнокровие. «Убей себя», — слова,
— Зеркало.
В этот раз мой голос прозвенел, словно у зэн, потеряв свою обычную хриплость. И Рик метнул меч в зеркало, разбив светящуюся поверхность в куски. Зэн не издала ни звука, дернувшись всем телом, и я сразу же использовала этот сбой, нырнув под руку и распоров бок мстящего духа. Серебро… И странный свет, который пролился из раны, уничтожая точную копию меня — с той только разницей, что она не принадлежала к Детям Лезвия. Отправляясь туда, где духи обретают покой, зэн вскинула руку и бросила серп в человека. Раз, два, три… Я не могла его поймать. Он вращался, а время словно остановилось для меня. Его глаза — и мои глаза. И на линии взгляда — смертоносный серп…
— Рик… — с досадой шепнула я, а зэн рассыпалась на светящиеся лучи, растаявшие на полу.
Человек как всегда двигался очень медленно. Но прямо перед его лбом оружие взорвалось пучком лучей, не причинив ему вреда, растаяв вместе с убитой зэн, и я не смогла сдержать выдоха облегчения, опустившись на пол. Внутри меня звучала литания триумфа.
— Эйлос!
Брат появился сразу, как я позвала, и его меч был наготове. Он не скрывал торжествующее лицо капюшоном.
— Мы наблюдали за тобой из теней. Никому еще не удавалось убить зэн.
Рик вытер пот со лба, все еще не понимая, как ему удалось избежать неминуемой гибели, и сел на кровать, пытаясь придти в себя. Тарен вышел из угла комнаты, где сгущался мрак, и сложил смертоносные длани в знаке уважения.
— Мы — орудие и рука, — Эйлос прочертил на полу привычную линию.
— Те, кто судят, и те, кто казнят, — вторил ему бархатистый голос Тарена.
— Крылья птицы, имя которой Смерть, — я встала и усмехнулась очередной победе.
«Смерть… Смерть… Смерть…» — громко раскатилось по затерянной избушке, и я знала, что сейчас звук отдается в горах Ущелья, вселяя страх в сердца тех, кого ждет моя месть. Я чувствовала прилив сил, и раны, которые я нанесла ради искупления вины, заживали, затягивались на глазах.
— Проклятье!.. — Рик был ошеломлен происходящим. — Так и оглохнуть можно.
— Ра? — спросил Триэр из-за двери, не осмеливаясь нарушить приказ.
— Мы будем рядом, — предупредил Эйлос, в который раз остановив на человеке неодобрительный взгляд.
Он дотронулся до меня, удивив нежностью, в которой сквозила гордость и удовольствие, и братья спрятались в тенях.
— Входите, — разрешила я, и Кристия с Черным Лучником и Эдом моментально оказались внутри.
Кристия метнулась ко мне, но увидела, что все в порядке, и снова стала спокойна.