Дети ночи
Шрифт:
– Все готово, Кейт. Сегодня ночью Семья стригоев умрет. Вся. До единого человека.
– Каким образом? – бесстрастно спросила Кейт. Лучан качнул головой, но продолжил:
– Они собираются в замке на Арджеше. Это место называется крепостью Поенари… Древняя крепость, которую Влад перестроил пять столетий назад. Все готово… они не переживут Церемонии.
– Каким образом? – В ее голосе прозвучало недоверие.
– Крепость заброшена со времен Влада. Местные жители по-прежнему обходят ее стороной. Правительство делает вид,
– Ну и что?
– Этой Церемонии дожидаются уже много лет. Больше трех лет назад Чаушеску начал восстановление крепости Поенари. Несмотря на экономические трудности, новое правительство закончило работы. Этого потребовали стригои. – Он помолчал, посмотрел на нее и продолжил: – Там была заложена взрывчатка. Сегодня во время Церемонии они должны взлететь на воздух. Вся гора заминирована. В живых не останется ни один стригой. Кейт сложила руки.
– Опять врешь.
Эти слова, казалось, обидели его.
– Нет, Кейт, клянусь…
– Ты не можешь не врать. Стригои никогда не допустят посторонних на свою Церемонию. Перед началом их охранники прочешут все окрестности. Все они жестокие ублюдки, но идиотами их не назовешь.
Они въезжали в городок Копша-Микэ. Этот промышленный город в долине не походил на те, что Кейт видела до сих пор: черные от сажи улицы, черные дома, черные и серые люди на улицах, а из заводских труб не переставая валят клубы черного дыма. Лучан остановил машину на изрытой колеями площадке рядом с железной дорогой.
– Кейт, – сказал он, – это правда. Клянусь. Она молча смотрела на него.
Он вздохнул.
– Строительство одобрили лидеры Семьи стригоев, финансировалось оно в основном за счет фонда Вернора Дикона Трента, а работы выполнялись строительной компанией Раду Фортуны.
Кейт сидела, по-прежнему скрестив на груди руки.
– И ты утверждаешь, что Фортуна по счастливой случайности не обратил никакого внимания на закладку твоих мифических бомб. Или это будет организовано на манер покушения на Гитлера: некий стригой-перебежчик с бомбой в портфеле?
Лучан схватил ее за руки, но, почувствовав, как она мгновенно напряглась, тут же отпустил.
– Извини. Послушай, Кейт… Фортуна приезжал туда очень редко. Работы по большей части выполнялись венгерскими мастеровыми. А я в летние каникулы работал там прорабом… – Он запнулся, заметив в ее взгляде сомнение. – Стригои доверяли мне, Кейт. Еще в юношестве я был у них международным курьером. Я выказывал честолюбие, жадность; демонстрировал преданность тем, кто обладал достаточной властью, чтобы помочь мне. И мне помогли…
Он замолчал.
– Твой таинственный покровитель, – саркастически заметила Кейт.
– Да.
– А бомбу установили, пока никто не видел.
– Там не одна бомба,
Кейт неотрывно смотрела на него ледяным взглядом, но сердце у нее забилось сильнее.
– Охранники стригоев найдут все это. Лучан отрицательно качнул головой.
– Они десяток раз проходили мимо. Взрывчатка замурована в строительные конструкции. Даже часовые механизмы скрыты раствором. Они ничего не нашли и не найдут. Обезвредить заряды невозможно. Если стригои соберутся там сегодня ночью, они будут уничтожены.
– Вместе с Джошуа. Вместе с О’Рурком. Лучан прикоснулся к ее руке.
– Мне очень жаль, Кейт. Я надеялся, что они повезут ребенка с тобой. Но вместо этого его доставят туда но-чью на вертолете с Фортуной и другими важными шишками.
Кейт отдернула руку.
– Вот тут-то, Лучан, ты врешь. У тебя и в мыслях не было, что Джошуа окажется со мной в машине. Будь он там, ты и не подумал бы нас спасать. Тебе же нужно, чтобы Церемония состоялась. Вот тогда замок и разлетится.
Он отвел глаза, и Кейт поняла, что он соврал насчет спасения Джошуа, но сказал правду о заложенной взрывчатке. Руки и ноги у нее похолодели при этой мысли. За окнами машины среди промышленной грязи Копша-Микэ двигались серые тени.
– Кейт, – заговорил Лучан, не глядя на нее, – ты должна понять, что за последние пятьсот лет было лишь три Церемонии Посвящения. Лучшей возможности никогда не представится. Там будет вся Семья… все стригои, имеющие маломальский вес.
Она кивнула.
– А мой ребенок и бывший священник, которые никому ничего плохого не сделали, – небольшая плата за возможность ухлопать всех разом.
Лучан резко повернулся к ней. Глаза у него расширились.
– Да! Сотня детей и священников – небольшая плата! – Он схватил ее за плечи и встряхнул. – Неужели ты не понимаешь, что мой народ уже много веков в рабстве у этих подонков? Тебе неизвестно, сколько детей, священников и простых людей пали жертвой их жестокости? Можешь представить себе народ, который никогда не вдыхал воздух свободы?
Голос Лучана дрожал. Его всего трясло. Он отпустил ее руки и включил передачу.
– Не важно, что ты об этом думаешь, Кейт. Сегодня ночью это произойдет. Я сожалею о Джошуа… правда…
И О’Рурка мне очень жаль. Они станут мучениками, как и мои приемные родители.
Машина медленно двинулась по шоссе через черный город.
– Куда мы едем? – спросила Кейт.
– Здесь, в Копша-Микэ, мы переберемся на шоссе номер 14-В. Потом направимся на север и к сумеркам по Е-81 доедем до Клуж-Напоки, а потом – на запад, к Ора-дя и венгерской границе.