Дети ночи

Симмонс Дэн

– В это время поток довольно мелок, – сказал Том. – В самых глубоких местах не больше шести-восьми дюймов.

Детектив пожал плечами. Люди шерифа в это время крепили перлоновую веревку на стволе желтой сосны, растущей на краю обрыва.

– Вы уверены, что этот человек вам незнаком? – спросил сержант-детектив в третий раз.

– Да. Я в этом уверена, – ответила Кейт. Джошуа, с соской во рту, спал, затерявшись в складках одеяла.

– И вы не знаете, как он проник в дом?

– Шериф сказал, что кухонная дверь была

взломана. – Кейт оглянулась. – Верно, шериф?

Тот кивнул.

– Стекло в двери вырезано. Оба внутренних запора открыты. Работа довольно профессиональная.

Детектив что-то записал и посмотрел туда, где люди шерифа и медики спорили о том, как лучше закрепить веревку. Полицейские в форме прошлись по краю расщелины, светя фонарями вниз, в темноту.

Из дома вышел старший детектив с пластиковым мешочком в руке. Остановившись рядом с Кейт, он поднес мешочек к свету.

– Знаете, что это? Кейт покачала головой.

– Экзотический кистевой нож, – сказал он, показав, как надо держать стальную ручку, чтобы лезвие при этом высовывалось между суставами двух пальцев. Детектив повернулся к Тому.

– Когда он бросился на вас, нож был у него в руке?

– Да. Извините, лейтенант, минуточку.

Том подошел к помощникам шерифа и спокойно показал, как нужно связывать концы перлоновой веревки. Потом он позаимствовал у врача брезентовый ремень и защелкнул карабин, будто демонстрируя, как готовиться к спуску.

– Эй! – завопил помощник, когда Том с перевязанной рукой подался назад и элегантно соскользнул с края утеса.

Врач закрепил на себе свою веревку и последовал за ним. Полицейские освещали их обоих, пока они спускались по скале и мягко приземлились в кусты и заросли карликового можжевельника у основания утеса. Том поднял голову и помахал здоровой рукой. Помощники засуетились, торопливо пристегнулись и поспешили вниз.

Солнце взошло еще до окончания поисков. Кейт отнесла Джошуа в дом и уложила на свою кровать. Когда она вернулась, то увидела, что Том легко поднимается по утесу с помощью лишь одной руки, в то время как врач и помощники шерифа пыхтят и сопят, держась за веревку обеими.

Том выбрался на террасу, отстегнул карабин и покачал головой.

– Тела нет, – выдохнул помощник, переваливаясь через край. – Много крови и поломанных веток, а тела нет.

Сержант-детектив достал блокнот и приблизился к Кейт. Вид у него был усталый; ослепительный утренний свет искрился на серой щетине.

– Мэм, вы уверены, что оба раза попали в этого парня?

– Три раза, – ответил Том, обнимая Кейт здоровой рукой. – Два выстрела – меньше чем с четырех футов.

Детектив покачал головой и отошел к обрыву.

– Тогда найти тело – лишь вопрос времени, – сказал он. – И, может быть, удастся узнать, кто он такой и почему пытался выкрасть вашего ребенка.

Том кивнул и пошел в дом вместе с Кейт.

В понедельник Кен Моберли вызвал Кейт

к себе. Это приглашение не было для нее неожиданным.

Моберли был главным администратором ЦКЗ в Скалистых горах. Его кабинет был единственным во всем комплексе помещением без единого окна. Кен утверждал, что пейзаж отвлекает его. Иногда Кейт думала о том, что такой выбор рабочего помещения многое говорит о характере этого человека: спокойного, преданного делу, скромного, компетентного, фанатично увлекающегося лишь бегом на длинные дистанции.

Он жестом предложил ей сесть, а сам подался вперед и сложил руки на столе. Пиджак его висел на спинке кресла, галстук был ослаблен, рукава закатаны.

– Кейт, я слышал, что у вас случилось в субботу ночью. Это ужасно, просто ужасно, когда в дом вламываются вот так. С вами и с ребенком ничего не случилось?

Кейт заверила его, что с ними все в порядке.

– А полиция не поймала злоумышленника?

– Нет. Ниже по течению, примерно в миле от дома, нашли какие-то следы. Предполагают, что там он выбрался из воды… Но ничего определенного. Еще полиция объявила о розыске на основе описания, которое дали мы с Томом.

– А как себя чувствует ваш бывший муж?

– Нормально. Немного повредил руку, но сегодня утром уже поднимал ею гири. – Кейт помолчала. – Том останется с нами… с Джули, с ребенком и со мной, пока не найдут того… или, по крайней мере, пока мы не придем в себя.

Моберли похлопал карандашом по щеке.

– Ну хорошо, хорошо. Знаете, Кейт, как ни забавно, всю свою сознательную жизнь я был против смертной казни, но если бы я вдруг проснулся, как вы, и обнаружил кого-то в комнате моего ребенка… я, не раздумывая, прикончил бы этого человека на месте.

Он положил карандаш на стол, явно испытывая замешательство.

– Кен, я ценю ваше участие, но, по-моему, вы хотели поговорить со мной о чем-то другом.

Администратор откинулся назад и сложил ладони.

– Да, Кейт, хотел. К сожалению, у меня еще не было возможности сказать вам, что вы отлично поработали во время этой командировки в Румынию… и отчет сделали хороший. Я надеялся, что вы возглавите программу по гепатиту В в Колорадо-Спрингс… Дело в том, что Боб Ан-дерхилл не способен… Поймите меня правильно, но…

– Но я потратила слишком много времени и средств центра на своего сына, – мягко договорила за него Кейт.

Администратор потер ладони.

– Это вполне объяснимо, Кейт. Просто я хотел обговорить с вами кое-какие варианты. В Денверской детской больнице у меня есть товарищ, Дик Клемптон, и он один их лучших специалистов по АДА в…

Кейт открыла портфель, достала объемистую папку и подвинула ее через стол шефу. Моберли моргнул.

– Почитайте, Кен, – сказала она.

Не говоря ни слова, он достал из кармана рубашки очки и начал читать. После третьей страницы он снял очки и посмотрел на Кейт.