Дети победителей
Шрифт:
– Ах, из психлечебницы… Кейтелле, знаешь, какие вопросы задавать? О чем говорить?
– Даже смогу объясниться с ним на родном языке, - тихо заявил Кеталиниро.
– Да я помню, что ты лингвист-затейник, - шутливо проворчал Айномеринхен, и тут все трое вошли в палату.
Аллидеррио ни с кем не соседствовал. Хотя комната была двухместная, а клиника казалась переполненной, очевидно, к “шпиону” никого не рискнули подложить. Либо…
Темные глаза распахнулись, едва уши пациента уловили нестерпимый шум посетителей. Он вроде
Пальцы Аллидеррио нервно теребили одеяло, пока три пары глаз рассматривали его. Но тут гости взяли стулья, медбрат сделал шаг назад, навалившись на стену, и руки сами натянули ткань до подбородка, словно больной хотел спрятаться в панцире от незнакомцев. На спокойном лице не отражалось ни страха, ни растерянности, и Кейтелле вздрогнул - так необычны были движения этого человека. Но в чем заключалась эта необычность? Может, вот так он и распугал всех тех, кто хотел лежать на соседней койке?
Больше всего нервировал взгляд - Аллидеррио не изучал Кеталиниро, а пялился, словно знал все, что нужно и не нужно, словно видел белый конверт через ткань кармана… По спине Кеталиниро пробежал холодок. Неприятный тип.
– Аллидеррио, тридцать восемь лет, гражданин Катри?
– уточнил Кейтелле на родном для больного языке.
Тот неожиданно отбросил посеревшее одеяло от лица и резко кивнул. “На два года младше нас с Айномеринхеном”, - отметил Кеталиниро. Следовало понять, кто перед ним. Так ли он безумен?
– Эти шрамы - вы получили их на войне?
– С другом не сумел договориться, - туманно заговорил больной. Голос оказался вкрадчивый и энергичный, несмотря на изнуренный вид его обладателя.
– Ух ты, - раздался сзади веселый возглас медбрата.
– Соображает сегодня.
Его строго осадили.
– Откуда шрамы?
– спросил Кейтелле у сопроводителей.
– Он истязает себя временами, - приструненный сотрудник клиники дернул плечом в неопределенном жесте.
– Во время приступов.
– Как давно?
– В смысле?
– Отметинам на лице не меньше десяти лет, - вставил Айномеринхен.
– Послушайте, я не его лечащий врач!
Кейтелле обернулся к пациенту, решив, что тему лучше сменить. Для исследования она не нужна, для его тайной миссии - тоже, а как отреагирует обитатель психиатрического заведения - неизвестно. Потому вопрошающий подавил в себе неуместное внимание к деталям. Нужно было быть очень осторожным. Меньше всего сейчас хотелось взбесить иностранца с нестабильной психикой.
–
– Зовите меня Рамфоринх, - попросил тот странным голосом и широко улыбнулся.
Гости растерянно переглянулись - эту фразу сумел перевести даже медбрат. На лице Аллидеррио засверкала диковатая улыбка, будто бы все трое воскликнули: “А-а! Тот самый Рамфоринх?!” Он уловил обрывки фраз, пожимания плечами и неосторожное заявление медбрата:
– Если это кличка, то больше всего она смахивает на лагерную…
Его тут же заткнули очередным гневным взглядом. Кейтелле поставил в бланке огромную точку.
– Вы обеспокоены, - улыбка из дикой превратилась в ядовитую.
– Кейтелле, у тебя список вопросов перед глазами, зачитывай уже, - быстро проговорил Айномеринхен за спиной.
– У вашего коллеги ступор.
– В карте значатся жалобы на сердце и позвоночник, - проговорил Кейтелле, уставившись в диагноз. Он вдруг понял, в каком положении оказался - если даже Рамфоринх способен исполнить маленькое опасное поручение, не взорвав гранату в пределах границы, то как ее передать теперь на глазах у двух свидетелей?
– Что с вашим голосом?
– поинтересовался Рамфоринх, посмеиваясь, но тут нездоровый взгляд упал на пустой рукав; по спине Кейтелле пробежал потусторонний озноб. Ни взгляд, ни вопрос ему не понравились.
Рамфоринх все понял и прямо спросил, где этот нелепый человек из Министерства Вельдри потерял руку. Кеталиниро ответил коротко и рублено, несмотря на волны холода по спине – сзади стоял тот, кто останавливал кровотечение много лет назад. Айномеринхен коротко вздохнул, намекая, что раскаивается о решении взять Кейтелле с собой.
– Легко отделались, - улыбнулся Рамфоринх.
– Да, легко.
– Но я за вас отомстил.
Лицо Рамфоринха вновь озарила улыбка, когда он увидел растерянность на лице собеседника.
– Опыты на крысах. Вы не знали? Мы тоже изводили пленных. Секрет, конечно. Большой военный секрет. Но они считают меня безумным, потому я буду говорить то, что думаю.
На плечо Кейтелле неожиданно легла ладонь Айномеринхена и легонько тряхнула. Это помогло избавиться от оцепенения.
– Я думал, ты пришел сюда отвлечься от своих кошмаров, а не погрузиться в чужие, - тихо процедил он сквозь зубы.
– Тяжело идти по списку. Тяжело задавать подготовленные вопросы. Когда перед тобой человек.
– Ты способен сделать проблему из любой ерунды…
Договорить Айномеринхену не дало глухое предупредительное рычание:
– Вы пришли ко мне, уважаемый, - громко сказал Аллидеррио, обращаясь к Кейтелле.
– Так будьте добры говорить со мной!
Казалось, он сейчас взорвется, выпрыгнет из кровати, и острые когти располосуют чью-то неосторожную рожу. Сердце Кеталиниро с грохотом упало куда-то под желудок, но где-то там же трепыхнулась слабая надежда.