Дети Революции
Шрифт:
— Легко, — хмыкнул Фокадан.
— Ах да, вы в этих революциях как рыба…
— Век бы их не видать, — в сердцах отозвался тот, — я всегда выступал за эволюцию, а не революцию. Тем паче, в Российской Империи сия гадость не ко времени. Если кто и воспользуется её плодами, так я бы поставил на окрестные государства.
Иван Денисович хмыкнул, но тему продолжать не стал.
— Эти-то вам зачем? — Кивком головы показал на романовцев, — с такими молодцами нынче на улицах опасней, чем одному.
— Переговоры. Нужна громкая заявка, дабы народ немного утихомирить.
— Тоже
Немолодые ребята (при ближайшем рассмотрении взвод оказался пенсионерским) споро подняли крашенную красной и белой краской жердину, освобождая проезд. Ветераны в большинстве своём сильно немолоды и движения порой артритные. Однако недооценивать таких не стоит, в наступлении они конечно уступят молодым, но в обороне… не дай бог с такими схлестнутся!
Надеяться, что у стариков дрогнет рука или подведут глаза, не стоит. Физические кондиции у них конечно уже не те, что прежде, зато опыт, господа-товарищи! Опыт! Эти не будут переживать, Тварь я дрожащая, или право имею[4], нажимая на курок, или вонзая штык в живот врага. Умение выбрать позицию без лишних слов, чувство локтя и прочее, что отличает настоящего ветерана с боевым опытом от новобранца. Даже обученным вражеским солдатам радоваться встрече с такими стариками не стоит!
Романовцы сопроводили консула до дверей дворца, старательно не глядя по сторонам, стараясь даже не ворочать глазами, этакие прижизненные памятники сами себе.
Знамя ИРА и личный баннер попаданца помогли, никаких проблем с революционерами не возникло. Ну и парочка офицеров-ополченцев, пожалуй, сыграла свою роль. Иван Денисович выбрал тех, кто проживал как раз по пути к Зимнему.
Орлов-Денисов радушно встретил парламентёра, заверив в восхищении храбростью оного и с благодарностью забрав переданные романовцами бумаги. Однако у попаданца сложилось впечатление, что Цезарю эти переговоры в общем-то и не нужны. В словах и жестах графа скрывалась видимая бывшим актёрам скука и какое-то нехорошее ожидание.
Затягивать визит консул не стал, договорившись с Орловым-Денисовым, что если понадобится ему, то будет в посольстве.
Отстранению Романовых от власти Лонгстрит ни капли не удивился.
— К этому шло, чуточку туманно выразился он.
Переспрашивать Фокадан не стал, и без того ясно, что посол вспоминает какие-то мелкие детали, предшествовавшие мятежу. Что да как… слишком долго порой объяснять, с массой попутных и вторичных деталей, без которых всё равно не будет ясна суть происходящего.
— С Романовыми ничего удивительного, а вот с Орловым-Денисовым давай-ка поподробней.
Консул снова и снова рассказывал разговор со знаменем путчистов, вспоминая мельчайшие детали и даже изображая самого графа, вплоть до мимики.
— От главенства, пусть даже отчасти формального, просто так не отказываются, — подытожил взволновавшийся посол, вскочивший со стула и начавший
— У меня сложилось такое же мнение, — согласился Алекс, — дурно срежессированный спектакль, без конкретных предложений с обоих сторон. Расплывчатые предложения общего характера и с десяток явно второстепенных, могли бы решить, не прибегая к моим услугам.
Фокадан задумался глубоко, жестом прервав ходьбу непосредственного начальника, и выдал через минуту:
— Ждёт! Орлов чего-то ждёт! Не знаю, что такого должно случится, но судя по всему, это будет нечто из ряда вон выходящее. Не знаю… убийство всей царской семьи, в голову почему-то именно это лезет. Это вряд ли, конечно, но с чего бы предводителю мятежников — успешных, подчёркивать, что его едва ли не силой на этот пост поставили?
— Опаска? — Лонгстрит с азартом взялся за роль адвоката дьявола, — Бакланов с частями московского гарнизона на подходе.
— Не то, — отмахнулся Фокадан, — военной силы за мятежниками немногим меньше. Вначале да… а сейчас они и колеблющихся под себя подгребают.
— Неудивительно, — пробурчал посол, — Романовы показали себя плохо в мятеже. Хуже, чем плохо… бездарно! Всё равно, авторитет Бакланова должен сыграть свою роль.
— Военачальники здесь если и хуже, то немногим, — со скепсисом отозвался Алекс, — почти весь генералитет здесь, штабные. Тем паче, дворянство московское, да и части тамошнего гарнизона, не однородны. Это после стихийных митингов они шли на Петербург — кто с воодушевлением, а кто и просто за компанию. А как поймут, что лёгкой прогулки не получится и что мятежники сильны, так неужели ты думаешь, что не переметнётся никто?
— Полками будут к Орлову переходить, — согласился Джеймс, — магнаты найдут, что сказать. Да и поддержка ряда европейских держав мятежникам гарантирована. Англия… или та же Швеция, что, не захочет избавится от российского присутствия?
Мужчины переглянулись дико и выдохнули:
— Флот!
— Английский флот!
Шифрованная телеграмма ушла в Копенгаген, ответ получен глубокой ночью. Разобрав сложный шифр, Лонгстрит разбудил не только зама, но и Фокадана с Келли, как самых головастых.
— Пока ничего такого нет, — голосом выделил он, — но ряд деталей позволяют предположить, что мы на верном пути. Нехорошие признаки среди русских флотских офицеров и датского столичного гарнизона.
— Предупредить надо.
— Надо, — согласился с Фокаданом посол, — но желательно чужими руками и естественно — шифром.
— Через посла не выйдет? — Чуточку удивлённо поинтересовался попаданец.
— Это понятно, — отмахнулся Лонгстрит, — но чтоб Валуев среагировал быстро и жёстко, нужно информацию доставить ему, а у нас таких возможностей сейчас нет…