Дети Силаны. Натянутая паутина. Том 2
Шрифт:
Я присел и схватил его за горло, перенимая контроль над эмоциями. Говорят, что от любви до ненависти один шаг, но мне было точно известно, что еще меньше. Годы практики принесли пользу, я мог заставлять ненавидящих обожать, испуганных – доверять, а мятежных – склоняться. Прежде это было тяжело, а основательная перековка тяжела и сейчас, но внушить временные эмоции я мог сравнительно легко, особенно при прямом контакте.
Трудно таить секреты от того, кого ты обожаешь, так что спустя минуты этот человек, глядя на меня с дебелой улыбкой, самым ласковым голосом
– И ты не знаешь, от кого исходил приказ?
– Откуда-то сверху, полагаю, мне его передал вышестоящий офицер.
– Понятно. Это все?
– Все, – улыбнулся он, преданно глядя мне в глаза.
– Хм, ну что ж, спасибо, ты оказался немного полезен. Теперь возьми этот револьвер и выстрели себе в висок.
– Ради вас я готов на вс…
Двенадцатая пуля тоже принесла пользу: свидетели были нам совершенно не нужны.
– Что дальше, хозяин?
– Дальше? – Я оглянулся на фургон с трупами. – Надо убраться отсюда поскорее, где-то рядом рыщут и другие храмовники. Возьми лисенка ты.
Больше никого не встретив по пути, мы порядочно отъехали от места засады и загнали стимер в тень пустого проулка.
Ребенок просыпался, и я осторожно манипулировал его эмоциями, словно гладя по шерстке, – следовало внушить юному фуксу, что он в безопасности, что нам, его спасителям, следует доверять.
Фуксы, или вольпены, как их еще звали, издревле пользовались репутацией хитрецов и плутов. Мало где им удавалось ровно влиться в жизнь общества, так что и в Мескии, и в Арбализее, и в странах Севера этот народ либо вел кочевой образ жизни, либо селился в компактных автономиях. Лисы неплохо показывали себя в торговле и искусстве, но из-за древних стереотипов серьезных успехов вне диаспоры добивались редко. В Арбализее они являлись плоть от плоти частью цыганского народа и даже делили с ним один этнос.
– Приветствую, юноша, выспались?
Его уши встали торчком, мордочка пошла морщинами, лисенок пытался скалиться.
– Прошу, не нападайте на нас, мы не враги. – Свои слова я подкрепил аккуратным ментальным напором. Дети легковерны, малоспособны к критическому мышлению и нуждаются в защите, потому его оказалось легко убедить.
– Правда?
– Абсолютная. Нам пришлось спасать вас из лап церковников, юный друг. Как вы попались?
– Я… я выполз осмотреться. Я был в дозоре, но они заметили меня на развалинах старой винокурни.
– Понятно, значит, вы дозорный. Благородная и опасная миссия. Друг мой, мы ищем женщину по имени Валеска, она попала в большую беду, и многие опасные люди тоже хотят ее найти. И заточить. Мы пришли помочь, но не знаем, где она. Сможете нас провести?
– Она в безопасности, зеньор! – заявил он.
– Никто не в безопасности, пока нет тех, кто за него вступится. Укрывище – хорошо, охрана – еще лучше.
– Ее охраняют!
– Умелые солдаты с оружием,
– Шагающими доспехами? – Его глаза округлились. – Железными великанами?! Как у черно-белых?!
– Точь-в-точь как у черно-белых. У меня есть такие.
– Врете! – заявил лисенок.
– Ни разу в жизни. У меня много солдат и оружия. Если хочешь, я попрошу принять тебя на обучение, чтобы ты тоже мог управлять таким доспехом.
– Честно?!
– Да. Правда, для этого тебе придется присягнуть Мескии и получить подданство, а потом долго учиться, чтобы стать компетентным военным офицером, но в итоге ты окажешься пилотом шападо. Ну или я прикажу кому-нибудь прокатить тебя на броне, и ты даже сможешь покомандовать.
Он не понял и половины из сказанного, лишь то, что его покатают на железных великанах. И хотя эта мысль вызвала в душе ребенка приступ восторга, он все еще противился. Более глупому хватило бы и одной моей улыбки, чтобы начать болтать, но маленький лисенок обладал неожиданно сильной волей и очень не хотел выдавать свои секреты. Интересно.
– Послушайте, друг мой, времени в обрез, я должен либо вызвать своих людей сюда, чтобы обеспечить безопасность Валеске, либо убираться прочь, ведь вокруг полно врагов. Так как, вы поможете мне помочь вам спасти всех?
Удар оказался рассчитан верно, и стержень сопротивления сломался.
– Валеска предупредила всех, чтобы они скорее уходили из Хвостов, подальше от столицы, прятались. Люди из Лунного города стали рыскать по холмам, а потом и вовсе хватать нас. Те, кто не успел удрать или спрятаться, обратно не возвращались.
– Но вы успели.
– Да, зеньор. Дядя Базиль спрятал нас в одном тайном месте, только нас, несколько семей. Нам пришлось сжечь наши дома и многие вещи…
– Я дам вам новые дома, только, пожалуйста, отведи меня к Валеске. Это очень важно.
Он вздохнул, нерешительно опустил уши, но потом все же кивнул:
– Надо вернуться к старой винокурне, зеньор, за ней есть колодец, тоже очень старый. Из него я и вылез.
– М-м-мать, – тихо выдохнул Адольф.
Пока мы ехали обратно, огненно-рыжий лисенок со странным именем Кинемон рассказывал, что несколько семей из его родного табора спрятались под землей. Дядя Базиль знал много особых мест, где они с бабушкой Алисандрой хранили разные интересности, которые государство облагало несправедливо высоким налогом.
– Попасть туда можно только через колодец?
– Нет, зеньор, под землей есть много старых тоннелей, один выходит в грот прямо на морском берегу, через него мы и попали в подземелья, но это далеко, надо делать крюк. Через колодец намного быстрее.
Добравшись до границы Чердачка с Рыжими Хвостами, мы спрятали стимер на пустынных улицах и продолжали путь к старой винокурне пешком под палящим солнцем. За остатками некогда массивного здания действительно имелся каменный колодец с перекрытым решеткой горлом. Металл прутьев покрывала ржавчина, а замок давно пришел в негодность и не замыкался как положено.