Дети судьбы
Шрифт:
— Ваше имя? — спросил судья, как будто он понятия не имел, с кем говорит.
— Карл Абрахамс, ваша честь.
— Вы обладаете правом выступать в суде?
— Думаю, что да, — сказал Абрахамс. — Я был принят в коллегию адвокатов в 1937 году, хотя ещё не имел удовольствия выступать в вашем суде, ваша честь.
— Благодарю вас, мистер Абрахамс. Если генеральный прокурор не имеет возражений, я занесу в регистр ваше имя как ассистента мистера Давенпорта.
Генеральный прокурор встал, отвесил профессору
— Это большая честь — быть в одном суде с ассистентом мистера Давенпорта.
— Тогда, я думаю, мы больше не будем зря тратить время и вызовем присяжных.
Флетчер посмотрел на лица семи мужчин и пяти женщин, когда они занимали свои места. Раньше профессор посоветовал Флетчеру проследить, не посмотрит ли кто-нибудь из присяжных прямо на обвиняемую, что, возможно, будет означать вердикт «невиновна». Флетчеру показалось, что двое присяжных так и посмотрели на неё, но он не был уверен.
Старшина присяжных встал.
— Достигли ли вы согласия в вердикте по данному делу? — спросил судья.
— Нет, ваша честь, мы не сумели этого сделать, — ответил старшина присяжных.
Флетчер почувствовал, что его ладони потеют ещё больше, чем когда он встал, чтобы обратиться к присяжным. Судья спросил:
— Смогли ли вы принять решение большинством голосов?
— Нет, не смогли, ваша честь, — ответил старшина присяжных.
— Считаете ли вы, что, если дать вам больше времени, вы в конце концов сможете достичь соглашения большинством голосов?
— Не думаю, ваша честь. Мы одинаково расходились во мнениях в течение последних трёх часов.
— Тогда у меня нет иного выбора, как отпустить присяжных. От имени штата я благодарю вас за вашу работу.
Судья повернулся к генеральному прокурору, и в этот момент профессор Абрахамс встал и сказал:
— Простите, ваша честь, я прошу вашего указания относительно небольшого процедурного вопроса.
Судья и генеральный прокурор удивлённо взглянули на него.
— С большим интересом выслушаю вас, мистер Абрахамс.
— Позвольте мне сначала спросить вашу честь, правильно ли я полагаю, что, если будет проведено повторное судебное разбирательство, состав группы защиты должен быть объявлен в течение четырнадцати дней?
— Такова обычная практика, мистер Абрахамс.
— Тогда я могу помочь суду, ясно заявив, что в случае возникновения такой ситуации мистер Давенпорт и я останемся представителями обвиняемой.
— Я благодарю вас за уточнение этого вопроса, — сказал судья, который больше не выглядел удивлённым.
— Стало быть, я должен сейчас спросить вас, мистер Стэмп, — обратился судья к генеральному прокурору, — намерены ли вы просить повторного судебного разбирательства?
Общее внимание переключилось на группу обвинения: все пятеро её членов оживлённо совещались
— Мы не считаем, ваша честь, что в интересах штата — проводить повторное судебное разбирательство.
В зале раздались крики «ура», а профессор Абрахамс вырвал из своего блокнота жёлтый листик бумаги и сунул его под нос своему студенту. Флетчер взглянул на этот листок, встал со своего места и прочёл то, что было написано на листке, слово в слово:
— Ваша честь, в данных обстоятельствах я прошу немедленно освободить мою клиентку из-под стражи.
Он взглянул на следующее предложение, написанное профессором, и продолжал читать:
— И я хотел бы выразить благодарность мистеру Стэмпу за высокопрофессиональное ведение обвинения.
Судья кивнул, и мистер Стэмп снова поднялся на ноги.
— Я хотел бы, в свою очередь, — сказал он, — поздравить представителя защиты и его ассистента в их первом деле в суде вашей чести и пожелать мистеру Давенпорту успеха в его, безусловно, многообещающей будущей карьере.
Флетчер улыбнулся Энни, а профессор Абрахамс встал со своего места.
— Я заявляю возражение, ваша честь.
Все обернулись к профессору.
— Я не думаю, что это так безусловно, — сказал он. — Я уверен, что мистеру Давенпорту нужно ещё очень много работать, прежде чем состоится его многообещающая карьера.
— Поддерживаю, — сказал судья Абернети.
— К тому времени, как мне исполнилось девять лет, мама выучила меня двум языкам, и я поступила в школу в Сторрсе.
— Там я впервые стала учительницей, — сказала Сьюзен.
— Но с ранних лет я обнаружила, что меня больше интересуют цифры, чем слова.
Майкл Картрайт кивнул в знак того, что это он понимает.
— Мне повезло, что у меня был учитель математики, который увлекался статистикой и очень интересовался будущим компьютерной техники.
— Мы всё больше и больше пользуемся компьютерами в нашем страховом бизнесе, — сказал Майкл, набивая трубку.
— Какой величины компьютер в вашей фирме? — спросила Су Лин.
— Примерно с эту комнату.
— Следующее поколение студентов будет работать с компьютерами, по размеру не большими, чем крышка парты, а компьютеры следующего поколения будут умещаться на ладони.
— Вы действительно думаете, что это возможно?
— Техника развивается так быстро, а спрос так велик, что цена компьютеров будет быстро падать. Тогда компьютеры станут такой же обыденной вещью, как в сороковые и пятидесятые годы были телефон и телевизор, и чем больше людей будут покупать компьютеры, тем они будут дешевле и меньше размером.