Дети утренней звезды

Олейников Алексей Александрович

Виолетта только руками развела – слова у нее кончились. Они что, серьезно?

Андрей озадаченно поглядел на Сару:

– Ты не похожа на охотника за чудовищами, откуда такие познания?

– А я все сезоны «Сверхъестественного» и «Баффи» по два раза смотрела, – пояснила Сара. Снежный барс жмурился и басовито мурлыкал.

Мэй звонко рассмеялась.

– А мне не смешно, – заметил Эжен. – Обсидианового клинка у нас нет, к тому же теория и практика – очень разные вещи. И Фреймус вряд ли нас похвалит за убийство мантикоры.

Этих тварей почти не осталось.

Сара пробормотала что-то себе под нос, Виолетте показалось, что она желала бы, чтобы мантикоры сгинули со света вовсе.

– Не будь занудой, – сказала китаянка, кивнула на алхимический кейс. – У нас столько субстанций, что мы можем сделать любой яд или снотворное. Нужен какой-нибудь убойный рецепт…

– И тогда мы просто усыпим сторожей, – щелкнул пальцами Зорич. – Да, именно так. Значит, начинаем искать подходящие рецепты, чтобы нейтрализовать всех сторожей, определяем список составляющих, какие у нас есть, а какие следует раздобыть, и срочно варим яды. Начинаем работу прямо сейчас.

– С чего ты решил, что будешь командиром? – прищурился Эжен.

– А кто? – русский пожал плечами. – У тебя полно алхимических рецептур и неплохая подготовка, но ты одиночка, тебя никогда не учили работать в команде. Мэй такая же, как ты, – куча артефактов, море понтов и свой план в голове, но она не готова ничем делиться. Ви, только без обид, не надо вспарывать мне брюхо. Ты симпатичная и довольно смелая, но шансов победить одной у тебя нет. Планирование – не твое сильное место, одна история с периметром чего стоит. Тебе лучше держаться кого-то поумнее. Сара… – Он прищурился. – Сперва я думал, что тебе вообще ничего не нужно, но после твоего визита на полигон, признаюсь, не уверен…

– Я не претендую, командуй, – сказала Сара. Когда речь зашла о рецептурах и алхимии, она откровенно заскучала.

– Что ж, – Андрей шутливо развел руками и ухмыльнулся.

– Всех просчитал, – после паузы сказала Мэй. А пунцовая Виолетта раздумывала, не запустить ли табуретом этому наглому русскому в голову.

«Скотина какая. Держаться кого-то поумнее!»

Эжен поднялся, пристально посмотрел в глаза Зоричу. Тот бестрепетно выдержал долгий взгляд: карие, с прозеленью глаза столкнулись с серыми – и разошлись.

– Дойдем до финала, а там посмотрим, – с расстановкой сказал француз и, неожиданно широко улыбнувшись, хлопнул по подставленной ладони Зорича.

– Попробуем, стратег.

– Только избавь нас от своих аналитических выкладок. – Мэй тронула тонкими пальцами прическу, вытянула длинную спицу, и волосы, стянутые в тугой узел, распустились, как диковинный цветок, упали на плечи. – Знать не желаю, что ты обо мне думаешь.

– Идет, красавица, – улыбнулся Андрей.

– И без этих сальностей, – глаза китаянки потемнели. – Иначе утром найдешь гадюку у себя в трусах.

Андрей замахал руками, показывая, что даже и не думал ни о чем

таком. То есть вообще не думал, никогда и ни о чем.

– Вы… что, согласитесь, чтобы он командовал?! – Виолетта побагровела. – Он же нас с дерьмом смешал только что!

– Он четко просчитал шансы каждого, к тому же у него есть план, – сказал Эжен. – Нет смысла доказывать крутизну, сейчас главное – довести нашу пятерку до финала, набрать как можно больше очков.

– Я с ним счеты сведу после победы, – пообещала Мэй. – Но пока… пусть покомандует, поглядим, насколько он хорош.

Виолетта подскочила:

– Знаете что? С меня хватит! Перевертыши, монстры, ваша мелкая грызня – двух дней не прошло, а вы уже меня так достали! Все, завтра сваливаю.

Она развернулась, вышла из гостиной и громко протопала наверх по лестнице.

Глава шестнадцатая

Когда Арвет вернулся в гостиницу, вся команда встретила его с одинаково озабоченными лицами.

– Прорыв сдвинулся во времени, – сообщила Эвелина, прежде чем он успел открыть рот. – Теперь ориентировочное время – в пределах двух суток.

– А что с Мари? – не прорыв его сейчас интересовал, а эта девушка.

– Тут все ясно. – Германика в облике Дженни хлопнула по столу ладонью. Арвет вздрогнул. – Девчонка – из Магуса, но до сих пор не прошла посвящение. Поэтому светлый сон на нее не действует.

– Здесь нет Магуса, – напомнил Жозеф. – Герми, я просветил все вокруг – обычная деревня, обычные люди. Да, слегка чудаковатые, сторонятся, но ведь мы им как снег на голову свалились. Откуда же она взялась?

– Может, на каникулы приехала к подруге? – предположил Дьюла.

– Каникулы? В марте?

– Она сказала, что живет у приемной бабушки.

– Потеряла родителей? – нахмурилась Эвелина. – Тогда бы ее приютил кто-то из ее Магуса. А она не может быть из погибшего балканского Магуса?

Дьюла дернулся.

– Нет, я не помню ее запаха, – сказал он. – К тому же у нас не было младенцев.

– А дом Мари? – спросил Арвет. – Там что-то промелькнуло…

Он посмотрел на Тадеуша, зверодушец пожал плечами. В его синих глазах мелькнуло недоумение.

– Она из Магуса, Германика права, она пахнет Магусом, только слабо. А больше я ничего не слышал.

– У Магуса есть запах? – встрепенулся Эдвард. – Даже боюсь представить какой.

– Бардам не понять, – буркнул Дьюла. – Это вам не три аккорда на одной струне, это поэзия запахов, песни ароматов…

– …баллады вони, – продолжил Эдвард, – канцоны смрада…

– Довольно! – оборвала перепалку Германика. – Нам здесь два дня торчать, мне ссоры не нужны.

Эдвард и Дьюла посмотрели на нее и одновременно засмеялись.