Дева-Смерть
Шрифт:
— Я его видел, просто он ушел раньше. Наверное, разминулись. Ладно, идем, — Гор переглянулся с ней. — Всегда вместе, да?
Белла… Ара нашла в себе силы выдавить тень прежней улыбки. Ее отражение в кривом зеркале из страшной сказки. Менее страшной, чем жизнь.
У Арабеллы всё же хватило сил отпустить Грегори — на миг. Чтобы налить горячего вина всем. И даже не забыть еще разбавить — для Михаила. Самой ей хочется не разбавлять совсем. И не просыхать.
Вспомнила — сунула Грегори хлеб с мясом. С собой.
Почти остыло,
Пить надо залпом. С собой кубки не возьмешь. Некуда. Руки должны быть свободны. Для оружия.
Грегори сжал ее руку — и только. Но он сейчас даже Михаила на руки не берет. Вдруг и впрямь придется драться? Вдруг лютых врагов только что прибавилось?
Ничего. Если прекрасные и ужасные Дети Ночи всё же не врут — может, гостям выпадет немного времени перед… планом? Поесть… прийти в себя.
А даже если и нет — будет вся вечность времени потом. А также — солнца. Яркого, теплого, живительного. Света, моря, цветов… Когда Белла спасет свою семью.
Нужно только дождаться. Еще немного. Дотерпеть.
Спасти.
2
Грегори почти привык к вечному мраку вокруг. Только глубокими ночами их выпускали на волю — до первых, робких лучей рассвета. Всегда — под чутким, неусыпным присмотром то ли друзей, то ли стражей.
Ночами живым светили бледная луна и яркие звезды — если повезет. А днем — тусклые свечи и отчаянно-яростные факелы. Еще изредка — камин. И тепло душ друг друга.
По столице рыщет неумолимая и неутомимая стража, во дворце привычно убивают невинных людей. А у Князя и Княгини Ночи по-прежнему нет оружия против Змеи. И вряд ли появится. Из ничего что-то не родится — если палец о палец не ударить. А ударять тут некому.
Гораздо веселее летать над Тайраном и танцевать в лунном свете на ночных крышах. С этим даже поспорить-то трудно.
Грегори когда-то едва уломал Детей Ночи на прогулки по ближайшим улицам. Так удавалось спасти хоть кого-то. От обезумевшего короля, требовавшего всё новых жертв. Для своей вечно голодной Змеи.
Спасенных Дети Ночи провожали до городских ворот. Или до домов их друзей — если таковые еще находились. И были готовы кого-то спрятать.
На сей раз Грегори не один. И не с Витольдом. И в глазах Беллы и Михаила — отчаянная надежда. Ей нельзя дать погаснуть!
И кто же виноват, что сюда он шел, уверенный в победе? Бессмертные же сами его просили. Были железно уверены.
А за полчаса его отсутствия успели передумать. Способны ли эти вечные дети на чём-то вообще сосредотачиваться? Им ведь было не по пять лет при обращении. И даже не десять, как Михаилу.
— Доведите нас до дворца, — уговаривал Грегори. — Дальше мы найдем дорогу. Мы — люди. Нам приглашение не требуется.
Или хоть отпустите.
— Вы уже пытались в прошлый раз, — возразил Князь. — И не смогли. А мы обещали
— В этот раз я справлюсь.
— Чем он отличается от прошлого? — заливисто смеется вечно юная Княгиня. — Твоими словами? И ты готов рискнуть всеми?
— Больше ждать нельзя, — умоляет Арабелла. — Мы должны спешить, я чувствую. Потом будет поздно.
Правители Ночи переглянулись. Будто вели безмолвную беседу. Неслышимую для смертных.
Сколько может быть серьезных, трагичных разговоров — если они не ведут ни к чему? Зачем тогда звучало то предупреждение о смертельном риске?
— Хорошо, — кивнул Князь.
Столько ночей зов гостей был бесполезен. И вот сегодня…
Возможно, Дети Ночи просто устали их оберегать. И авось не успеют передумать еще раз.
До залы с «набраться сил и поужинать» Михаил почти летел.
— Я здесь не останусь! — мальчишка мертвой хваткой вцепился в Вита. — Лучше умереть рядом с вами, спасая моего отца и мачеху, чем сойти с ума здесь!
Умереть можно не только «вместе», но и «на глазах». Это тоже будет «рядом».
— Послушай, здесь твоя сестра, — Грегори остался последним гласом рассудка. И Вит, и Белла уже приняли сторону маленького принца.
— Гор, ты ведь сам знаешь. Она — уже не человек.
А ведь их сейчас запросто могут слышать. Не люди.
— Под мою ответственность! — не выдержал Вит.
— И под мою!
Да, командир из Грегори — никакой. Сегодня это с блеском подтвердилось.
А уж авторитета у него…
Но к Белле вернулся блеск глаз. И та самая надежда. То, что Грегори уже отчаялся вернуть ей хоть когда-нибудь.
Сегодня Арабелла будто воскресла. Как и маленький Михаил.
— Под мою, а не под вашу, — устало вздохнул Ильдани. — И только попробуй погибнуть — лично пристрелю. Это ко всем относится.
Только сначала — себя. Мало ему Беллы — теперь Грегори в бой и в логово врага таскает еще и десятилетнего ребенка. Что бы сказал всегда благородный отец? Давно бы потерял дар речи. От такого-то непутевого сына.
И это Грегори хотели возвести на престол Эвитана? Он собирался как-то командовать целой страной? Беречь ее, защищать. Заботиться.
Мда.
— Значит, так. Михаил остается на поверхности, но во дворец не суется. Пусть полюбуется луной и звездами — под охраной наших друзей. И никаких споров.
— Мы присмотрим, — услышав это, Князь кивнул будто даже с облегчением. — А вы постарайтесь разыскать там некую Лауру. Она… что-то вроде пленницы короля. И фаворитки. Эта девушка на нашей стороне… если еще жива.
3
До Тайрана — сотни миль полета на Алых Крыльях.
Серебристый диск полной луны — солнце Детей Ночи, Детей Луны и истинных, прирожденных оборотней. Остро-ледяное и пронзительно прекрасное. Благороднее только непостижимо далекие звезды.