Девадаси
Шрифт:
— С кем? Одной? И куда? — грустно спросила Джая.
Услышав ее голос, Джеральд затрепетал. Он готов был на все ради улыбки и… любви этой женщины! Однако выдавать свои чувства было рано, и он произнес серьезным, деловым тоном:
— Ваши отец и брат не могут взять вас под защиту?
— Нет. Я сама не буду просить их об этом. Мой отец — важный человек, заминдар, а мой брат — его наследник. Если они станут меня покрывать, их ждет всеобщее осуждение.
— Что будет, если вы попадете в руки родственников вашего покойного
— Они заставят меня совершить обряд. Меня ждет та же самая смерть, только вкупе с позором.
— А если бы вы снова вышли замуж? — спросил офицер, изо всех сил сдерживая волнение. — Вы смогли бы освободиться от власти родственников покойного, от власти своего отца и брата!
На губах Джаи появилась легкая и прозрачная, как утренний свет, печальная улыбка.
— Ни один мужчина никогда не женится на вдове. Индийские вдовы находятся в худшем положении, чем неприкасаемые.
И тут Джеральд Кемпион предложил то, что до сих пор не приходило в голову никому из присутствующих:
— Вы можете выйти замуж за иностранца.
Джая и Камал смотрели на англичанина как на сумасшедшего. Только Тара поняла, что он имеет в виду.
— За тебя, Джерри?
— Да, — ответил мужчина и с трудом перевел дыхание.
— Ваши священнослужители не согласятся соединить вас с индианкой, — заметил Камал. — У вас разная вера.
Джая молчала. В ее взгляде были сомнение и… свет.
Джеральд, вдохновленный тем, что молодая женщина не возражает против его идеи, горячо произнес:
— Возможно, в том, чтобы стать женой английского офицера, немного чести, но это все же лучше, чем быть вдовой или… умереть! Джая может притвориться, будто приняла мою веру — просто чтобы нас поженили, — а потом продолжать молиться своим богам. Правда, ей придется пройти обряд крещения…
— Тогда меня накажет и ваш бог, и индийские боги! — в сердцах воскликнула Джая.
Джеральд пожал плечами.
— Или вы окажетесь под защитой и нашего, и своих богов.
— Ваши законы позволяют жениться на женщине, которая только что овдовела? — усомнился Камал.
Англичанин ответил:
— Не знаю. В любом случае это просто предрассудки. Думаю, полковой священник не станет возражать. Жизнь военного тяжела, но я сделаю все, чтобы вы, Джая, — Джеральд перевел взгляд на молодую женщину, — ни в чем не нуждались. И… если хотите, не стану настаивать на выполнении супружеских обязанностей. Цель этого брака — спасти вашу жизнь.
Тара, для которой жизнь души и сердца казалась неотделимой от жизни тела, поразилась его готовности к самопожертвованию. Она поймала взгляд Камала и поняла, что муж разделяет ее мысли.
В конце разговора хозяева дома оставили Джеральда и Джаю одних, сказав, что им пора укладывать Уму.
Небо было темно-синим, и в нем, как в ночном океане, плавали призрачные огни. По потолку и стенам расползалось лунное сияние. В этом
Камал подошел к жене, крепко обнял и произнес, задыхаясь от нахлынувших чувств:
— Дай слово: если я умру первым, ты останешься жить! Ради Умы, ради своего будущего… Умоляю, забудь про обычаи, не сжигай себя на костре! Моя душа будет радоваться тому, что ты живешь, а не тому, что твой прах развеян вместе с моим!
Тара затаила дыхание. Ее сердце гулко стучало в груди. Какое все-таки счастье — жить, любить и быть любимой!
— Обещаю! — страстно прошептала она и спросила: — Как думаешь, что будет… с ними?
Камал помедлил.
— Ты бы смогла сказать: «Это не мои боги, я отрекаюсь от них! Я принимаю других не потому, что верю, а чтобы спасти свою жизнь»?
Тара не колебалась ни секунды.
— Если бы нужно было спасать свою жизнь, то — нет, твою и Умы — да. — И прибавила: — Я не осуждаю Джаю. Она никогда не была счастлива, тогда как Джерри всегда ее любил. Кто знает, быть может, сотни перерождений не дадут того, что может подарить одна жизнь!
В это время Джеральд и Джая вышли из дома в маленький, затененный высокими деревьями дворик. Молодая женщина посмотрела на небо. Звезды блестели, будто росинки в невидимой гигантской паутине. Воздух был прохладным и свежим. Джая вдохнула полной грудью этот воздух свободы.
— Так вы согласны, Джая? — прошептал Джеральд. — Я хочу, чтобы вы знали: если вы умрете, мне тоже незачем будет жить!
Джая промолчала, и Джеральд не знал, поняла ли она, что это признание в любви, смогла ли догадаться, что он давно и безнадежно мечтает о ней?
— Вы что-нибудь знаете о… моем Боге? — осторожно спросил офицер.
— Да. У Кирана было много английских книг, он любил их читать и иногда рассказывал о вашей культуре и вере. У нас много богов, и каждый из них может быть и добрым, и злым. У вас — один, он добрый и учит людей милосердию.
— Думаю, священник задаст вам несколько вопросов. Как хорошо, что вы говорите по-английски!
Джая потупилась.
— Брат занимался со мной.
Она не призналась в том, что упросила Кирана обучить ее языку в надежде на встречу с человеком, который сейчас стоял рядом. Который желал спасти ее от смерти и хотел стать ее мужем.
А Джеральд Кемпион молил Бога о том, чтобы как можно скорее наступил новый день и чтобы Джая… не передумала.
Глава IV
Свадьба
Джеральд был настойчив и по-мальчишески пылок в разговоре со священником, который знал его как сдержанного и серьезного человека. Договорившись о крещении и венчании, англичанин принес Джае европейское платье, которое выпросил у жены одного из офицеров.
Женщины с изумлением вертели платье в руках.