Девианты
Шрифт:
– Так ты из Канады, – с долей удивления протянул Айлех, теребивший толстый шнур диджейских наушников; в мятых джинсах и ветровке, наброшенной на джемпер, он казался завсегдатаем киберспортивного клуба.
– А та семья, которой ты помог уйти от ищеек из Бюро? Они сейчас где? – спросила Ровена, которая сидела вместе с Килианом возле камина.
Рэмрейн улыбнулся:
– Они в порядке, недавно присоединились к клану «Рэперов». Жаль, что не смогли сбежать в Канаду, – протянул он, – там проще, чем здесь.
– Ага, ещё
Рэмрейн провёл рукой по голове Ракши, охранявшей его кресло:
– В этом тоже есть что-то… Не знал, что в Детройте столько сангов, – в голосе его прозвучало осуждение. – Как вы это допустили? – нахмурился он.
– Все, кого ты сейчас видишь, были против с самого начала, – резковато заметил Луи. – Но большинство людей привлекло то, что они предлагали. Вирус косил нас сотнями, парень, – с эхом боли в голосе вспомнил он, – многие думали, что лучше обращение, чем зараза.
– Кто ж знал, что мы сменим одну болезнь на другую? – проницательно заметил Рэндал.
– Ребята, за пределами Детройта сангвинаров мало, – оглядел девиантов Рэмрейн. – А здесь их уже больше половины жителей. К тому же, я вас обрадую, больных в Канаде почти нет, болезнь давно победили. Так что у вас тут полный беспредел, – заключил он.
Килиан отложил гитару, струны которой перебирал весь вечер.
– Ты здесь сколько времени уже? – подался он вперёд.
– Около месяца.
– Это ты – Догмен?
Рэмрейн почесал едва начавшую пробиваться щетину:
– Вроде только утром брился, когда успел зарасти? – пробормотал он, вызвав дружный смех.
– Шутник, – фыркнул Килиан. – Судя по слухам, парень с собакой убивает по ночам сангов. Твоя работа?
Молодой человек только прищурился в ответ и перевёл взгляд на Ровену, которая сочла нужным объяснить осведомлённость Килиана:
– Кил у нас на улицах попрошайку изображает, играет на гитаре, поёт. И слушает, – с улыбкой добавила она.
– Прохожие порой что только не скажут, – ехидно поделился Килиан.
– А вы…
Рэмрейн осёкся, услышав шум со стороны холла, и вскинул брови в удивлении, когда на пороге открытой пинком двери показался Тхирасак – покрасневший, взъерошенный и совершенно злой.
– Ты! – зарычал он, указав на молодого человека.
Рэмрейн едва успел остановить Ракшу строгим: «Сидеть!», прежде чем подскочивший к нему Тхирасак выдернул его из кресла, схватив за воротник:
– Что за гадость ты подсунул Петре?!
– Эй, Тхи, полегче, – попытался урезонить друга Айлех.
Рэмрейн насмешливо улыбнулся, спокойно глядя в красные от ярости глаза Тхирасака:
– Спинка, погляжу, уже не болит?
Вмиг успокоившись, словно потухнув, Тхирасак отпустил его с тихим:
– Я чуть из койки не вылетел, когда на меня налили эту дрянь, но – спасибо тебе – раны как не бывало.
–
– Что за дрянь? – вмешался Килиан.
– У сангов в клыках есть протоки, через которые они вводят своим жертвам что-то вроде яда, – присев на корточки и успокаивая волчицу, объяснил молодой человек. – Эзуриит, самый мощный природный катализатор тканевой регенерации.
– И, по всей видимости, мутаген, – послышался голос появившейся в проёме Петры, которая прислонилась к косяку и скрестила руки на груди. – Это ведь эзуриит способствует обращению, – добавила она.
– Что?! – обернулся Тхирасак. – Хочешь сказать, что я…
– Это дозы недостаточно, – перебил его Рэмрейн.
– Ну, слава Богу!
– А у тебя он откуда? – с подозрением спросил Рэндал.
– В Кровавых Барах продаётся, – Рэмрейн отошёл к окну, сел на подоконник, позволив Тхирасаку занять его кресло. – Только не говорите, что не знаете, что это такое, – недоверчиво протянул он.
Петра прошла в комнату:
– Про Бары слышали, но я не знала, что санги могут продать эзуриит людям. Принять за своего тебя не могли, они прекрасно различают запахи.
– Имеет значение, кто я, если я могу выложить нужную сумму? – проницательно заметил молодой человек.
– Да ты полон неожиданностей, – саркастически протянул Айлех.
– А мне он нравится, – улыбнулась Ровена. – Ты из какого клана? – посмотрела она на Рэмрейна.
– Я один живу. Жил, – поправился Рэмрейн. – Сейчас в моей квартире одно недоразумение проживает. Кстати, – обратился он к Петре, помешавшей угли в камине, – если я приведу Дэрила сюда, вы его примете в клан? Мальчика сангвинар из приюта выкрал, а вернуть его туда после нападения я не могу – ему там житья не будет.
Девушка, выпрямившись, ответила задумчивым взглядом, медленно кивнула.
– А ты? – тихо спросила она. – В Детройте сейчас опасно быть одному, не хочешь присоединиться к нам?
Рэмрейн потер подбородок, не замечая, что его решения, затаив дыхание, ждут все присутствующие.
– Почему бы и нет? – пожал он плечами. – Ракша, что скажешь?
Лежавшая у его ног волчица коротко рыкнула в ответ.
– Ну, если Ракша не против, то и я тоже, – с улыбкой подвёл итог молодой человек.
– Он ещё и придуривается, – добродушно фыркнул Луи.
– Тогда давай сразу определимся с твоими обязанностями, парень, – подал голос Тхирасак. – Мы тут все друг другу помогаем, кто чем может, оттого и продержались так долго.
Рэмрейн с интересом подался вперёд:
– А кто чем занимается?
– Ну, я кормлю эту толпу тем, что удастся приготовить из продуктов. Их нам группа добытчиков приносит, – начал Луи. – У меня пара помощников, кроме нас на кухню никому хода нет. Кроме Петры, – с доброй улыбкой посмотрел он на девушку.