Девица краса у Шамаханского царя
Шрифт:
–М-м-м! Мг-м-м-мы.
– Я тебе давал шанс высказаться, теперь момент упущен! – тихо отвести Сирин, крепко придерживая упрямицу, чтобы не сбежала.
Вдруг он повернул голову чуть в сторону и уставился на густые заросли припорошенные снегом.
– Ты кто такой? – неожиданно прозвучал незнакомый голос, аккурат по другую сторону кустов.
– Как это – кто? Бродяга... Из Вересковой пустоши...
Настасья нахмурилась о чем он вообще говорит?
– Брехло – ты! Вересковых накрыли! – едко пояснил невидимый собеседник, затем послышался скрип, будто тетиву натягивают.
Сердце
– Ты пасть-то на честного пацана не разевай! – недовольно изрек Сирин, будто всамделишный разбойник. – Вересковых повязали три месяца назад, а я все это время пятками княжество протирал, пытаясь улизнуть от нюхачей. Чудом шкура уцелела, – дальше он примолк и любовно отряхнул невидимуюю пыль с рукава. – зато вишь разжился… Повстречал тут давеча одного ротозявку, а потом мне его сапоги достались совсем новые и одеждка тоже... – Сирин дёрнул Настасью за руку и притянул к себе, – а еще вот – девка! Зарёванная чутка, но кто ж на мордаху смотреть будет! Ну, как мужики, узрели какой я подарок атаману притащил? Так как? Проведёте в лагерь? Девкой он, небось, со всеми поделится, как только она ему надоест…
Настасья вся тряслась, уж больно правдиво и уверено звучал голос Сирина. Может зря она про ту треклятую бутылку промолчала. И о том, что Аленушка сюда должна была ехать сокровище княжеское отбирать – это то же вранье…
– Слышь бродяга, так чего к нам пятки навострил, ежели так хорошо устроился? – собеседник все не унимался и сыпал вопросами, хотя девушке показалось, будто бы теперь говорит другой человек.
– Хорошо, да недолго, – откликнулся Сирин, переминаясь с ноги на ногу. – Кошелька утопшего искать скоро начнут, тут-то обо мне вспомнят. Зачем мне такое гониво? Среди бродяг затеряться легче, – прогундосил долговязый перевертыш и покосился на заросли.
Настасья смотрела на мужчину так, будто первый раз увидела. В нем поменялось абсолютно все. Спина стала чуток сутулой, а при ходьбе он припадал на левую ногу, взгляд сделался – неприятным, бегающим. Затрещали кусты и наконец раздвинулись, явив взгляду толпу заросших и давно не мытых мужиков.
– Вечер в хату! – поприветствовал новоприбывших чумазый здоровила.
– Часок в радость, вино в сладость, – беззаботно откликнулся Сирин и оскалился, затем потащил упирающуюся девицу к разбойникам, а когда они подошли почти впритык, долговязый перевертыш и вовсе толкнул ее в руки лохматого разбойника.
Тот не упустил момент и быстро пощупал за все прелести. Настасья возмутилась, но из-за кляпа ни слова молвить не смогла.
– Хороша девка, кровь с молоком, – с этими словами разбойник шлепнул ее по заду, затем приобнял и направился в лагерь, даже не взглянув на Сирина.
Вот только вся эта бравада была показной и перевертыш об этом догадывался и спокойно ждал. И таки да здоровила пару шагов остановился и скосил взгляд на гостя.
– Погоняло у тебя есть?
– Сёмыч, – без запинки выдал перевертыш.
– Ну, что ж, Сёмыч, пойдем с атаманом знакомиться!
Остальные разбойники обступили незваного гостя полукругом, таким
Но Сирин ждал чего-то подобного и даже не почесался, молча поковылял за проводником, только взгляд его рыскал по сторонам примечая и запоминая даже малейшие детали.
А вот кому можно было только посочувствовать, так это Настасье, ведь ее медленно и верно накрывала паника. Сопровождающий вонял, как бездомный пес, а его похотливый взгляд навевал всего одно желание – помыться. Казалось еще немного и разум просто отключиться, но нет она шла и чувствовала на себе десятки взглядом, очень противных взглядов.
Вот не зря Алёнушка повторяла, чтобы в одиночестве в чашу не совалась, а теперь поздно – овощем тут не прикинешься.
Настасью уводили все глубже в лес, временами то тут, то там виднелись человеческие следы, а вскоре показались – времянки. Кособокие хижины выросшие из земли, мусора и палок, между домами были основательно протоптаны дорожки. Часть поляны и вовсе отгородили, на ней располагалась печь, при том она была так хитро устроена, что дым рассеивался по округе, а не поднимался в небо, выдавая местоположение разбойничьего лагеря. Чуть дальше гордо из сугроба торчал шатер, наверняка краденый. Вот к нему Настасью повели, а когда навстречу вышел еще один небритый и не мытый мужик, девушка застонала в голос и сморщила носик.
Атаман оказался ниже девушки на целых пол головы. Весь чернявый и будто бы помятый и пошарпанный, из достоинств только нос, да и то потому как выпирает безбожно вперед и все внимание на себя перетягивает.
– Баба! – выдохнул атаман и облапал Настасью взглядом. – Откуда?
– Дык, вот этот вот привел. Говорит, что сам он из Вересовых, погоняло – Семыч.
Атаман спустился ближе, обвел Сирина взглядом и хмыкнул:
– А тулупчик-то – барский!
– С барского плеча снятый, – лениво поправил перевертыш, а затем жестом фокусника вытащил из-под полы бутылку вина. – И это, кстати, оттуда же. Никогда барского вина не пробовал… Дарю!
– Че то ты подозрительно щедрый!
– Так, я твоим уже рассказывал – мне надобно укрытие, – Сирин прищурился, затем быстро глянул по сторонам и добавил: – жить захочешь и не так раскорячишься. У меня карта не в масть и нюхачи на хвосте. Дай перекантоваться пару деньков, тут говорят, сплошь малина, – перевертыш цыкнул, как дворовой пацан.
– Малина? – главарь подошёл вплотную и воззрился на гостя недобрым взглядом – Сдается мне ты – шкура засланная!
– И каким местом я на казачка похож, сзади али спереди? – скабрезная ухмылка придала роже Сирина особое сходство с бандитами.
Атаман тоже ухмыльнулся, правда подозрение из глаз никуда не ушло.
– Ты из столицы пешком сюда что ль шел?
– Нет, на пузе по снегу полз, – без тени улыбки ответил Сирин. – чтобы след пошире за собой оставить.
– Слышь шут, я серьезно спрашиваю! – атаман цапнул Сирина за ворот и подтянул к себе. Ага великан и карлик, именно так они смотрелись со стороны. Зато стальные бандиты за ножи схватились. Какие-то они нервные очень. Перевертыш ухмыльнулся и сопернику в глаза поглядел.