Девочка для шпиона
Шрифт:
Таких откровенных «залетов» за последние полтора года случилось уже десять. Ситуация из тревожной превращалась в критическую, даже в катастрофическую. И, прежде чем кто-нибудь поставит вопрос о его отставке, хозяин хотел посоветоваться с помощниками. Он сознавал, что это не что иное, как жест отчаяния и слабости. Ведь вполне возможно, что кто-то из помощников или замов метит на его место. Ради такой хорошей партии любой из них мог спокойно рискнуть парой-тройкой агентов, чтобы только скомпрометировать генерал-лейтенанта и занять его кресло. Все так, но и выхода другого у хозяина не было. А чтоб заставить
Сегодня, вопреки тоскливым ожиданиям, шифровальщик не принес дурных вестей, что хозяин счел хорошим предзнаменованием. Более того, помощник вошел после ухода шифровальщика с тугим свертком под мышкой, положил его на стол и сообщил вполголоса:
— Вам упаковочка от резидента…
В свое время такие в общем довольно скромные подношения часто практиковались среди резидентуры. Пусть маленькая и смешная, но взяточка, из-за нее шеф посмотрит благожелательнее, а то и не заметит чего-нибудь, чего не стоит замечать. Достаточно крупные чины были людьми, в общем, невыездными, разве что в составе официальной делегации, а с такой компанией особо по шопам не разгуляешься. Предыдущий хозяин службы «закосил» под чистюлю и подношений не брал. Поэтому нынешнему начальнику вдвойне приятно было получить посылочку из-за океана. Не подарок ведь дорог, а внимание.
Помощник не уходил, плавно, чтоб не обеспокоить, переминаясь с ноги на ногу у стола.
— Что-то еще? — подняв на него глаза, спросил шеф разведки.
— Да вот мелкая, не заслуживающая внимания неприятность…
— И все же что?
— Анонимка.
— На кого? На меня?
— Ну что вы?! На одного сотрудника информационно-аналитического отдела.
— Давайте, я посмотрю. И не забудьте собрать замов через полчаса.
Помощник наклонил голову в знак того, что распоряжение понял, и тихо вышел.
Анонимное послание помощник оставил на столе.
Шеф разведки взял простой белый конверт, на котором не было почтовых обозначений и марок. Обычный чистый конверт, применяемый в делопроизводстве. На нем при помощи пишущей машинки просто и конкретно указано, кому письмо адресовано: «Начальнику Службы внешней разведки РФ».
Он вскрыл конверт, вынул из него сложенный вчетверо белый лист бумаги. Текст, как и на конверте, напечатан на машинке. Хозяин на глаз сравнил буквы на конверте и листе. По всей видимости, машинка одна и та же.
Что ж, посмотрим, на кого клепает наш Павлик Морозов, подумал шеф. Он пришел в разведку на демократической, перестроечной волне, поэтому образ пионера-стукача в унисон со всеми считал порочным.
«Уважаемый Господин начальник СВР…»
Так начиналось письмо, и шеф поморщился. При всех политических веяниях во внешней разведке работники обращались друг к другу по старинке — «товарищ». К тому же и сам начальник употреблял именно это слово большую половину своей сознательной жизни. Оттого вольно или невольно шеф решил, что автор анонимки либо играет в современного, либо вкладывает в слово «господин» иронический смысл.
«…Вынужден обратиться напрямую к Вам, так как, отправленное по команде, это письмо вряд ли до вас
Считаю своим долгом сообщить, что меня настораживает то, как относится к своим обязанностям и ценностным ориентациям российского разведчика работник информационно-аналитического отдела СВР Андриевский Юрий Владимирович.
В свое время мы учились с ним в одном отделении разведывательной школы № 101, жили в одном общежитии, бегали под «наружкой» по улицам, закладывали во дворах учебные тайники. В то время ни в теории, ни в практике усердием и большими способностями Юрий не отличался. Но имел и имеет приятную внешность, хорошо подвешенный язык, что делает его непревзойденным мастером налаживания личных контактов.
После окончания школы Андриевский некоторое время работал курьером в Англии под дипломатической крышей. Здесь тоже звезд с неба не хватал, а однажды даже был арестован полицией за дебош в баре. Но зато в Лондоне у него произошла встреча с Леокадией Пермитиной, дочерью Вашего заместителя Пермитина Э. Г. Вскоре молодые люди поженились. После этого ранее неторопливая карьера Юрия Андриевского делает крутой вираж. Как человека глубокого аналитического ума его переводят в информаторы, и он по-прежнему продолжает ничего не делать. Достаточно вялое участие в подготовке договоров с разведками некоторых арабских стран и стран Азии вряд ли свидетельствует о том, что информационно-аналитический отдел приобрел ценного сотрудника.
К тому же на службе Андриевский бывает через день. Чем занимается в другое время — неизвестно. Вполне возможно, что подрабатывает в какой-нибудь фирме. Несколько раньше его видели в компании с валютной проституткой по кличке Мина. Прошу проверить, что я не свожу личные счеты и не хочу таким образом проложить себе дорогу к должности. Просто считаю, что в наше тяжелое время в разведке должны работать профессионалы и чистоплотные люди. Не требую немедленной кары. Можете устроить проверку, аттестацию — все, что будет способствовать раскрытию талантов и способностей Андриевского. Если таковые найдутся, я публично принесу Юрию Владимировичу извинения».
Никакой подписи под письмом не было.
Шеф Службы внешней разведки взглянул на часы — до сбора заместителей оставалось еще около пятнадцати минут. Можно успеть поговорить с Пермитиным. А Юрия, зятька, оставим на потом.
Селекторная связь быстро соединила его с искомым абонентом.
— Эдуард Геннадиевич, ты свободен?
— Относительно.
— Зайди ко мне ненадолго, есть деликатный вопрос.
— Слушаюсь! — по-военному ответил Пермитин.
Эдуард Пермитин, невысокий, желчный, носатый и невероятно амбициозный мужчина лет пятидесяти пяти, вошел в кабинет начальника через минуту и доложил с порога:
— Прибыл по вашему распоряжению!
— Да ну тебя, Эдуард! — немного испуганно, но дружелюбно ответил начальник. — У нас не бурса, во-первых. Во-вторых, я не приказывал, а просил зайти, так что можешь не подчиниться и уйти.
— Я предполагал, что мы будем разговаривать о положении дел у нелегалов, а в этом вопросе, хочешь не хочешь, надо быть строгим.