Девочка Дьявола. Без иллюзий. Книга четвертая _
Шрифт:
— Надо же, у меня был такой же купальник в детстве, — улыбнулась я ей, но она, не обращая на меня внимания, продолжала строить свой замок.
Прислушавшись к словам песенки, я наконец вспомнила ее и тихо, в унисон, начала ей подпевать “Лунная река, шире чем миля, Я переплыву тебя однажды…”
Прервав песню на полуслове, она вскинула на меня взгляд и тоже, как и я, щурясь от солнца, улыбнулась. Ее голубые глаза и улыбка показались мне знакомыми, я присмотрелась и внезапно осознала, что сейчас смотрела на саму себя, только совсем
— Красивый домик? — спросила она.
— Да, — улыбнулась я и, присев, прошлась ладонью по мокрому песку, где все еще виднелись отпечатки маленьких ладошек ребенка.
Внезапно подул холодный ветер, солнце скрылось за облака, Солярис с присущей только ему мощью поднял волну, и наш красивый замок смыло, оставляя лишь ровную мокрую гладь песка.
— Зачем он он смыл мой домик!? Ведь я его так долго строила! — расплакалась девочка, а я, чтобы успокоить ее, подсела совсем близко и, обняв ее, тихо произнесла, вытирая слезы с ее щек:
— Не плачь, это всего лишь замок из песка. Он был ненастоящий.
Девочка, всхлипывая, начала успокаиваться, а я поцеловала ее в лоб и в следующую секунду почувствовала, что в моих объятьях уже никого нет. Я осмотрелась по сторонам и грустно улыбнулась — я вновь была одна в этом тихом пустынном месте наедине с собой и безбрежным океаном.
***
— Куда положить халат? — Джулия стояла в моей палате перед двумя сумками и смотрела на меня.
Правая сумка, “своя”, была предназначена для одежды, которую подруга должна была отвезти домой, а левую она демонстративно и с налетом презрения назвала “чужая”.
— Клади в “чужую”, — кивнула я.
Подруга уложила халат и вновь недобро посмотрела на сумку.
— Ты меня осуждаешь, да? — тихо спросила я ее.
— Нет. Но я недовольна, — призналась она. — Я бы хотела, чтобы Макс обеспечил твою реабилитацию.
— Джули, — устало вздохнула я. — Мы уже не раз говорили с тобой на эту тему.
— Знаю-знаю, ты не хочешь давать Максу ложную надежду, — недовольно ответила она и завелась по новой: — Я просто не понимаю, почему ты согласилась?!
— Это был мой осознанный выбор, — спокойно произнесла я, но Джулия продолжала штурм:
— В конце концов у тебя есть выход! Эмили, Майкл, да та же Кэтрин! Я понимаю, что Генри военный врач и привык к жестким быстрым решениям, что он был не в курсе всего твоего окружения, поэтому и предложил кандидатуру Барретта, как человека, который реально может быстро проспонсировать. Но ты почему не остановила Генри?
— Эмили с ее проблемами в семье я не буду грузить. Помощь ни от назойливого Майкла, ни от Кэтрин, у которой на уме неизвестно что, я не приму. Я им не доверяю и они мне чужие люди.
— А Барретту, значит, доверяешь? Барретт для тебя, значит, не чужой?
Я промолчала, потому что знала, что Джулия меня не поймет.
— Я надеюсь, Барретт не знает, что ты согласилась?
— Знает, — кивнула я, вспоминая
— Зачем?
— Потому, что если бы я была против, Барретт не стал бы навязывать своей помощи. А значит и звонить ему не было надобности.
— Блядь. Я бы ему эту его помощь в задницу засунула и позвонила бы Максу.
— Джули… не ругайся… — вздохнула я.
— Ну а как тут не ругаться? Мне все это дико не нравится.
— Почему? — пожала я плечами. — По-моему всё очень прозрачно. Генри позвонил Ричарду. Попросил о финансовой помощи. Барретт не отказал. Мне предоставили апартаменты, качественные условия для восстановления и приставили профессиональную и, как я понимаю, очень дорогую медицинскую сестру по рекомендации Генри, которая будет перед ним отчитываться.
— Барретт появлялся? — нарушила она молчание.
— Нет. Не приезжал. Генри лишь выдал мне конверт с ключами от апартаментов. Сказал, что я буду проживать там вместе с медсестрой.
— Ну и хорошо, — облегченно произнесла Джулия, а я улыбнулась, понимая, что подруга хотела всеми силами оградить меня от Барретта.
— Не переживай, со мной ничего плохого не случится, — попыталась я успокоить подругу.
Джулия внимательно посмотрела на меня и, вероятно, видя мой спокойное состояние, наконец произнесла:
— Отец знает?
— Конечно знает и также недоволен моим выбором… — и я грустно улыбнулась, вспоминая наш разговор. — Он всегда был за Макса.
— Еще бы! — и Джулия чрезмерно резко уложила мой несессер в “чужую” сумку.
— Я, правда, еще не успела ему сказать, что меня выписали сегодня утром. Сейчас звонить не хочу. Сорвется с работы. Уже с нового места ему сообщу о “новоселье”.
— Что там хоть за квартира?
— Понятия не имею. Со слов Генри знаю только, что апартаменты арендованы недалеко от медицинского центра. Адрес в конверте, — и я кивнула на тумбочку.
Джулия вытащила лист бумаги с адресом, выведенные неразборчивым почерком Генри и присвистнула:
— Это же на первой авеню. В элитном доме.
— Да мне без разницы, если честно. Главное, что недалеко от больницы.
— А это что? — и она указала на цифры, приписанные в низу листа.
— PIN от кредитки. На еду и бытовые нужды. Генри ее отдал медсестре. Она будет заниматься хозяйством, ходить за продуктами, готовить, возить меня на процедуры.
— Ты уже видела медсестру?
— Нет еще, — как можно спокойнее ответила я, но сердце было не на месте: а вдруг она мне не понравится. Зная себя, очень чувствительную к чужой энергетике, я волновалась — мне придется провести несколько месяцев рука об руку с этой женщиной и если она окажется отталкивающей, мне будет сложно с ней общаться. Но, в любом случае, здесь я ничего не решала. Генри, выбирая для меня сиделку, опирался прежде всего на профессионализм, а не на мою с ней совместимость.