Девочка из рода О'Хара
Шрифт:
"Нет, это не рука Филиппа. Это кто-то грамоту изучает", — механически подумал Батлер и вспомнил собственное детство. Может быть эта дура служанка. Батлер поднял листочек, чтобы закинуть его в камин. На бумаге было написано:
"Сегодня в полночь жду вас на углу дома".
Батлер вытаращил глаза.
Он прочел письмо снова и листок выпал у него из рук. Медленно покружившись, упал рядом с каминной решеткой.
Найденный листок не оставлял сомнений: у Филиппа были тайные дела о которых не знал Батлер? Уж не заговор ли?
Тайно от Батлера значит только одно — против Батлера.
Но как далеко зашли его тайные действия — неизвестно.
Батлер испугался.
За окном хлынул дождь. Вдали в океане чья-то шхуна боролась с волнами.
"Филипп тайно от меня с кем-то держит связь.
Но, с другой стороны — Филипп не авантюрист, возразил кто-то другой в душе Батлера. — Приключения не для него".
"И в то же время он разрывается между доверием ко мне и каким-то тайным влиянием на него со стороны дяди".
"И все это Филипп и Филипп, — опять заныл в душе Батлера тот, кто доверял юноше. — Сколько подозрений рождает одно твое имя!"
"Надо понять, что за опасность грозит лично мне!"
Батлер завесил окно шторой, зажег свечи и заметался по комнате, обставленной старинной мебелью в стиле Людовика XIII.
"Какой нехороший кабинет! Встреча сегодня в полночь.
А вдруг это было вчера? Записка не датирована.
И потом — у какого дома?"
Батлер понял, что не в силах ответить ни на один вопрос и больше не может оставаться в четырех стенах. Уже темнело, но он решил мчаться в банк.
Ему казалось, что он только взглянет на Филиппа и сразу разрешит страшную загадку, которой обернулось против него все, что было связано с именем Пьера и Филиппа Робийяров.
Вечерний выезд Батлера
Батлер велел запрячь своего любимого рыжего Тлалько. Это был сын того жеребца, на котором он воевал в Мексиканскую компанию: своенравное и гордое животное с весьма непредсказуемым нравом.
Быстрый тропический ливень уже закончился. В воздухе было свежо и пахло перезревшими бананами.
По дороге в банк путь Батлеру преградил старый знакомый по имени Пит: ковбой, который одно время охранял усадьбу Батлера под началом управляющего мистера Джонсона. Этот Пит на секунду задержал его. Он подошел к коню Батлера и попросил у мистера Чарльза немного денег на выпивку. Батлер нелюбезно отказал и пришпорил Тлалько. Конь сделал громадный скачок вперед и взвился на дыбы. Наездник от неожиданности не удержался, опрокинулся навзничь, и неподвижно замер на земле.
Нищие зеваки, что после дождя в вечерний час выбрались на улицу, моментально обступили богатого джентльмена, упавшего с коня. Кажется, можно было поживиться!
Батлер был без сознания.
Пока ему пытались оказать первую помощь, на его затылке вздулась огромная шишка, а лицо побледнело все явственнее. Попытки привести его в
— Кто это?
— Кто это?
Спрашивали друг у друга зеваки, и никто не мог ответить.
Огненный жеребец с диким ржанием носился посреди узких улочек бедняцкого квартала и никак не давался в руки пытавшихся поймать его охотников. Ужасное зрелище.
Кто-то закричал, что следует позвать капитана Макинтоша. Не успел еще стихнуть возглас, призывающий блюстителя порядка, как в конце улицы показался конь капитана. Урод на коне восседал, как царь Валтасар: с сардонической ухмылкой. Нищие белые неуютно поежились словно от порыва ледяного ветра.
Честь капитана
Макинтош был в ленивом настроении — вечерняя служба утомила его. Одни неприятности. Он до сих пор помнил о проделках Батлера. Вся его команда тайно насмехалась над Макинтошем. Капитан бесился и ничем не мог отплатить Батлеру. Его должность ему опостылела: законы сдерживали его месть. Но что это за законы, если они не позволяют расправиться с врагом?!
Когда Макинтош увидел впереди толпу простолюдинов, обступивших чье-то тело — он нехорошо усмехнулся. Его конь, точно хищник почуявший добычу, рванулся вперед. Белая рвань почтительно расступилась перед грозой городских мошенников. Золотые эполеты на мундире капитана торжествующе блестели.
Гомонящая толпа затихла перед всадником.
— О-о, да вы хотели ограбить белого господина, — нарочито удивленным голосом спросил Макинтош. — Что за беда привела его сюда? — риторически посетовал он.
— Мистер упал сам!
— Мистер упал сам!
— Мы ему не помогали, — завопило сразу несколько калек, обступивших тело. Макинтош спрыгнул с коня и подошел к мужчине, неподвижно лежавшему на мостовой. Он исполнял некий ритуал.
Перед ним лежал Батлер. Жалкий беспомощный Батлер. Его враг и осквернитель репутации.
"Вот и пришла пора сквитаться, Мистер Насмешник Над Всем и Вся", — спокойно подумал Макинтош.
— Эй! — заорал он страшным голосом. — Всем расступиться! Прочь с дороги!
В руках Макинтоша появился невесть откуда взявшийся хлыст со свинцовым наконечником, таким наказывали беглых рабов. Макинтош сделал вид, будто собирается разогнать толпу, обступившую бедного мистера. Орудие пыток взвилось в его руке. Но почему-то удар пришелся по лицу Батлера. Его безжизненное тело вздрогнуло, как будто от удара молнии.
Макинтош сделал вид, что все происходит как надо.
— Положите этого несчастного на мою лошадь, — распорядился капитан. Белые попрошайки проворно исполнили грозное приказание.
— Я окажу ему первую помощь. А если кто из вас скажет, что это я ее оказывал, — будет иметь дело со мной без всякой гарантии на счастье жить долго. Я — капитан Макинтош, вы меня знаете. Как бывший охотник вам говорю, это — мой зверь и оказывать ему помощь буду я. А кто будет с этим несогласен — пуля в лоб.