Девочка, которая слышала демонов
Шрифт:
«Она полицейский под прикрытием. Она всего лишь выдает себя за студентку».
Да, вся эта паранойя должна была означать, что он делал что-то незаконное.
«Исключи её».
«Она встречается с Леви, чтобы подглядывать за твоим домом, когда тебя там нет».
Десять минут спустя тётя Шерил вошла в комнату, выбивая каблуками ритм стаккато по полу.
Директор Андерсон встал и обошел свой стол, улыбаясь, как будто он был спокойным, рациональным человеком. Удивительно, как он мог так менять настроение.
— Мне жаль, что вам пришлось взять на себя труд приехать сюда, —
Она встала перед ним.
— Я не думаю, что это так, иначе вы бы не забрали частную собственность моей племянницы.
Он оставался невозмутимым, обаятельным.
— У нас строгие правила в отношении использования телефона, и, к сожалению, ваша племянница их нарушила.
Тетя Шерил протянула руку.
— Дайте мне телефон. Я забираю Адель из школы на остаток дня. Я решу, подавать ли в суд на вас и вашу школу за действия по отношению к моей племяннице. Если завтра она вернётся в школу, это значит, что я даю вам ещё один шанс. Я советую вам не испортить это.
Она сделала жест рукой.
— Телефон.
Он вытащил его из кармана и протянул ей, ощетинившись.
— Мне жаль, что вы обиделись на обычное соблюдение дисциплины.
Она не ответила, просто жестом пригласила меня следовать за ней. Я обошлась без лишних взглядов в сторону директора. Было облегчением покинуть его офис, покинуть школу. Я знала, что угроза судебного иска тёти Шерил была всего лишь показухой, но она сделала это красиво. Надеюсь, он дважды подумает, прежде чем снова затащить меня в свой кабинет.
Мы вышли на улицу и направились через парковку к «Вольво» тёти Шерил. Она обняла меня одной рукой.
— С тобой всё в порядке?
Я кивнула. Я чувствовала себя намного лучше, находясь вне зоны холода директора Андерсона.
Она покачала головой.
— Какой придурок — вот так вымещать на тебе разочарование своего сына. Именно по этой причине я до сих пор не замужем.
Я не прояснила для неё ситуацию.
Она высадила меня дома и вернулась к работе. Я написала анонимное письмо в полицию, прося их проверить компьютеры директора Андерсона и сообщая им, что они найдут информацию, связывающую его со смертью Патрика Купера и Кевина Рида.
Даже когда я ехала на почту, чтобы отправить его, я полагала, что мои усилия не будут иметь большого значения. Письмо прозвучало бы как розыгрыш или попытка мести со стороны недовольного студента. И всё же я должна была хотя бы попытаться сообщить полиции правду. Я была в долгу перед убитыми мужчинами и их семьями.
На следующий день я вернулась в школу. Директор Андерсон один раз видел меня в коридоре, но притворился, что не заметил, поэтому я решила, что он оставит меня в покое на некоторое время. Это была хорошая новость. Плохая новость заключалась в том, что если бы кто-нибудь в школе начал издеваться надо мной, он и пальцем не пошевелил бы, чтобы помочь мне. Я была предоставлена самой себе.
Вчера мне никто ничего не говорил о демонах, но я ушла на половине занятий из школы. Возможно, к тому времени новость ещё не распространилась. Я слушала и ждала, готовясь к шуткам об экзорцизме или к тому,
— После расставания, — сказала Бейли, — девушке нужны новые вещи, чтобы чувствовать себя лучше.
Мэнди кивнула в знак согласия.
— Вот почему мой шкаф так переполнен.
Бейли добавила:
— Ты должна заставить его осознать, от чего он отказался.
Я договорилась о встрече с ними в торговом центре, сбитая с толку их предложением, их добротой.
В тот день мы прогулялись по торговому центру, зашли в несколько магазинов и примерили одежду. Я надела красную футболку, которая напомнила мне о той, которую испортил Оуэн.
— Ты должна её купить, — сказала Бейли, когда я показала им её. — Красный — это твой цвет.
Я колебалась в нерешительности. Будет ли эта футболка напоминанием о той ночи или доказательством того, что я вышла за её пределы?
— Это делает меня похожей на tr'es belle?
— Если tr'es belle означает «горячая», то да, — сказала Мэнди.
Я купила футболку.
После того магазина мы купили коктейли в фуд-корте. Я ткнула пальцем в своё печенье со сливками.
— В школе есть и другие хорошие парни, — сказала мне Бейли. — Ты найдешь кого-нибудь нового.
— Может быть, не такого великолепного, как Леви, — добавила Мэнди. — Но, знаешь, милого.
Бейли шлепнула её.
— Не помогаешь.
Я рассмеялась над этим комментарием. Это помогало, всё это — они просто были здесь со мной и были милыми.
Леви, возможно, и бросил меня, но до сих пор он хранил мой секрет. Я должна была поблагодарить его за это.
ГЛАВА 30
Леви
GPS-трекер и жучок пришли по почте — двухдневная доставка в лучшем виде. Я не ложился спать, пока не убедился, что мой отец спит, а затем прокрался в гараж, чтобы установить их в его машину. Я чувствовал себя каким-то преступником и должен был напомнить себе, что всё это было для моего душевного спокойствия. Я собирался оставить «жучок» в машине на пару недель, максимум на месяц. Если бы я узнал что-нибудь о финансовых проблемах моего отца, возможно, я смог бы найти способ помочь. И если бы я не услышал ничего, на что стоило бы обратить внимание, что ж, по крайней мере, я бы перестал беспокоиться.
Маячок был размером со спичечный коробок и мог поместиться куда угодно. Я открыл капот и подсунул его под какую-то проводку. Ни малейшего шанса, что папа найдет его там. Я мог отслеживать автомобиль в прямом эфире из приложения или загружать информацию о том, где он находился постфактум. Жучок было труднее спрятать. Он был всего полтора дюйма длиной, но чтобы он работал, мне пришлось поднести его достаточно близко к водительскому сиденью, чтобы он мог улавливать всё, что говорил папа. Это был диктофон с шумоподавлением, который мог вместить до 750 часов разговора.