Девочка, которую нельзя
Шрифт:
Взгляд сам собою пополз к вентиляции на потолке. Ну нет. Банально. Слишком очевидно!
Однако, поднявшись на притащенный из комнаты стул и посветив сквозь решётку вытяжки фонариком телефона, я действительно обнаружила что-то, тетрадь или книгу — отсюда сложно было понять. Я видела только маленькие фрагменты обложки, на которой от руки, чётким почерком было выведено что-то вроде «Дневник чего-то там» Впрочем, поручиться я могла бы только за слово «дневник», а остальное больше напоминало просто какую-то аббревиатуру.
У-у-ух, какой меня охватил ажиотаж! И страх. Так, стоп.
Но, с другой стороны, не наркотики же там и не государственная тайна, а всего лишь тёмные секретики, заныканные от случайных глаз. К тому же, я ведь только посмотрю и уберу на место.
Однако решётка вентиляции оказалась несъёмной. Нет, ну то, что она как-то снимается — это однозначно, но вот как? Попыхтев, обнаружила что противоположные её углы слегка играют, и наверняка в этом и есть секрет, но…
— Игнат! — громко позвал из-за двери голос, и я чуть не рухнула со стула. — Игнат, ты здесь? — снова позвал Сергей, судя по звуку, уже пройдя в комнату.
Я заметалась по душевой, прижимая стул к груди. Твою мать! Твою же мать! Наконец аккуратно поставила его возле умывальника и забилась в угол за шкафчик. Спокойно. Сейчас Коломоец увидит, что Гордеева нет и просто уйдёт.
Чёрт, а свет-то в душевой горит!
А может, попытаться сбежать незаметно? Или самой выйти, сказать, мол… Блин, ну а что тут скажешь? Что перепутала номер? Ага…
— Игнат! — стук в дверь душевой. Пауза. И ручка щёлкнула, поворачиваясь.
Я затаила дыхание. Твою мать, твою мать, твою мать…
Но Сергей заглянул лишь мельком и, никого не обнаружив, просто выключил свет и ушёл.
Я осела на корточки. Колотило. И хорошенько так отрезвляло! Боже, ну какая дура, а!
В адском напряжении выждала ещё немного, вернула стул в комнату и потихоньку перебралась к себе в номер. Всё. Хватит на этом приключений! Больше никогда и ни за что!
Всю ночь снились обрывочные, полные невроза и раскаяния сны. Иногда просыпалась от них, и с облегчением обнаруживая себя в постели, твердила лишь: «Никто ничего не узнает. У Айболита есть заполненный опросник, Гордеев не вспомнит, Коломоец не спалил. Спокойно. Всё нормально…» И это хоть как-то успокаивало.
А утром, убегая в офис, я столкнулась с Айболитом, который шел в отель. Поздоровались, обменялись парой дежурных фраз.
— Как Игнат? Отошёл?
— Да, конечно. Дезинтоксикационная терапия и здоровый сон творят чудеса!
— Никогда не думала, что секьюрити проходит такую серьёзную подготовку. Мне казалось, им вполне достаточно хорошо стрелять и быстро бегать.
— В целом так и есть, но служба охраны бывает разная. И господин Коломоец вполне может позволить себе элиту.
— Ну да, элиту. Конечно. — Повисла неловкая пауза. — А вы к Игнату?
— Нет, он, насколько я знаю, уже повёз своё большое начальство по делам, так что я просто забрать записи вчерашней сессии. Игнат оставил их для меня на ресепшен.
— Какие записи? — от дурного предчувствия, меня аж в пот шибануло. — Мои?
— Ваши я ещё вчера забрал, — улыбнулся добрый
Это просто Ад — каждую секунду каждой минуты ждать, что сейчас откроется дверь, и на пороге появится тот, кому ты уже больше никогда в жизни не сможешь смотреть в глаза, но с кем вынуждена ещё почти два месяца работать бок о бок. Боже, как же стыдно! Даже Татьяна заметила, что со мной что-то не то. В итоге, промаявшись почти до полудня, я притворилась больной и просто ушла высиживать время в своём номере.
От неотвратимости позора тошнило. И эта мука была так сильна, что корёжило уже не только от осознания собственной дурости, но и от мыслей о Гордееве.
Да, блин, ну что в нём такого? Ну просто мужик — не красавчик и не душка, и даже не просто «нормальный пацан», как тот же Коломоец, например. Так почему же меня на нём так замкнуло?! И чтобы я ещё хоть раз, хоть полмысли в его сторону? Да ни в жизни!
Ближе к вечеру мне позвонила Татьяна, сообщила, что в офис нагрянул большой босс. Сказала, что Гордеева пока не видно, но я-то понимала, что он тоже где-то там. И что и мне пора брать волю в кулак и идти на Голгофу.
Уже зашла в лифт, когда за спиной раздалось вдруг: «Придержи»
За те пару секунд, что Гордеев пересекал холл, я успела и умереть, и воскреснуть, и снова полуумереть. Опустив голову и зашторившись волосами, понимала, что надо хотя бы попытаться сделать вид, что ничего не происходит — ну, там, поздороваться например, но так и не смогла. Выручил, как ни странно, сам Гордеев.
— Привет, — нажимая кнопку первого этажа, как ни в чём не бывало кивнул он. — Хорошо, что застал тебя. Сегодня ночью казино у Садальского. Наденешь то, красное. Ну и вообще, чтобы дорого-богато всё.
— Хорошо.
Сказала или прошептала? Сама не поняла.
— У Коломойца сейчас очень напряжённый период, — после небольшой паузы продолжил Игнат. — Важна каждая мелочь, любая лажа может сорвать большую рыбу.
На меня не смотрел даже в зеркало, просто стоял лицом к выходу, ко мне спиной, и в целом, был обычным привычным Гордеевым. Мне даже подумалось, что, может, он передал Айболиту видео, но сам ещё не успел просмотреть?
— Поэтому, если тебе так необходимо, повтори условия своего трудового договора. Хоть сто раз, хоть тысячу. Пока, наконец, не уяснишь главное. Это понятно?
Нет. Всё-таки видел. И просто… Просто он — бревно! Сухое и бесчувственное!
Откуда-то вдруг взялись слёзы. Стремительно заволокли взгляд и, переполнив веки, опасно повисли на ресницах.
Мягко дзенькнула, сообщая о прибытии на первый этаж, кабинка. Дверцы разъехались, но Гордеев так и не двинулся с места. Мучительная, непонятная пауза…
— Давай просто работать, Слав, — также не оборачиваясь, попросил он. — Просто работать. Без глупостей. Хорошо?
Слеза всё-таки сорвалась, и я не удержалась, коротко всхлипнула. Гордеев дёрнулся, оборачиваясь… но тут же спохватился. И, так и не взглянув на меня, уверенным шагом вышел из лифта.