Девочка на джипе
Шрифт:
— Не Петрович, а — Андрей Петрович!
— Айм сори! Но говорить о маме в таком тоне я не позволю. Конечно, у нас отношения не безоблачные. Она меня любит, но и не балует. Сторонница практического воспитания. Как в Америке. Там детей с пеленок приучают к самостоятельности.
— Так же было и у нас. Существовали школьные производственные бригады.
— Вы приезжий? В районе я вас не видела.
— Живу далеко, а в Бариловке родился. Больше тридцати лет преподавал историю.
— Между прочим, моя бабуля тоже была учительницей. Благодаря ей начальную школу я за два года прошла. В Академию экономики поступила в
— Приятно удивили! — смягчился Андрей Петрович. — Дерзать надо смолоду. Тутанхамон в девять лет стал фараоном и прославился на века. Или возьмите Людовика Четырнадцатого, Петра Великого… У сверстников ваших на уме — легкая жизнь, роскошь, развлечения!
— Вам бы черный квадрат рисовать! Каждый из них ищет свое место в жизни. Так же, как вы когда-то. Конечно, мы по уши в «паутине». Мир виртуальный предпочитаем реальному. Но — вполне адекватные люди. Мы живем гораздо интенсивней! Я, например, знаю о жизни почти всё! У меня свой счет, объездила Европу. Были мужчины. Есть любимый парень. Я предпочитаю самостоятельность! Жизнь — борьба. И это — нормально. Хотя рисковать приходится…
— Чем вы занимаетесь?
— Помогаем российскому селу выбираться из нищеты.
— И каким же образом, позвольте узнать?
— Оформляем кредиты на выгодных для селян условиях. Покупаем земельные наделы, недвижимость. Субсидируем строительство промышленных объектов…
— Это вас приглашали на собрание пайщиков, а вы не явились?
— Достали! Особенно их атаман.
— Аржанов — мой брат. Он думает о казаках, а вы о наживе.
— О бизнесе! Это — разные вещи.
— Сущность — одна. Грабите народ!
Женя хмыкнула.
— На свои деньги я отремонтировала в Бариловке школу. И буду вместе с мамой оказывать помощь в реконструкции храма в райцентре. А народ, как известно, состоит из людей. Из всяких разных. Аржанов в позапрошлом году с казачьим обществом брал в аренду паи под бахчу. А бюджетных денег на семенной фонд не выбил. Год земля пустовала. Согласно договору, он должен был заплатить арендодателям. И обратился к нам. Мы выдали под залог полтора миллиона. Он рассчитался и вновь оформил аренду. Неурожай! Прошлым летом выпал кислотный дождь. Район был в зоне атлантического циклона. Мы простили Аржанову. Не стали взыскивать штраф. И еще раз в этом году выдали кредит. Я внятно объяснила?
— Не совсем. Была земля хуторян, а становится лично вашей. Ловко! Скажите, вам, молоденькой, не скучно этим заниматься? Вы разбираетесь в землепользовании?
— Без вариантов!
Андрей Петрович промолчал. По крыше вновь зашелестел дождь.
11
Женя достала из чехла ноутбук. Голубовато-белым светом мягко озарился салон. В подернутое испариной зеркало Андрей Петрович подсматривал, как девушка строчит пальцами по клавишам, набирая текст. Затем прикрыл глаза, раздумывая, что он, домосед и дачник, далек от современного, «продвинутого». Телевизор несет процеженную информацию. А молодые, варясь в гуще жизни, могут верней оценить происходящее. К случайной гостье, фитюльке этой, он испытывал интерес, некую отеческую теплоту. Нравилась она и внешне, именно такой тип женщин, к которому принадлежала и его Марина, —
— Ну, вот. Угомонила мамулю. Сама собиралась сюда ехать, — с протяжным зевком поведала Женя и потянулась. — Она у меня не бизнес-леди, а звезда киноэкрана! Погибель для мужиков. Хотите, покажу? — не без хвастовства предложила Женя и развернула ноутбук. — Мадам Шацкая! Россия!
Андрей Петрович окаменел. С экрана в упор смотрела… его дочь.
— А теперь я покажу тех, кого знаете, — с той же самодовольной улыбкой бросила Женя и, чуть придвинув ноутбук, стала щелкать клавишей, меняя фотографии. — Узнаете? Это я на московской тусовке. Киноактер Дюженов. А это — певица Зара. Конкретная девушка! А вот стоит Сереженька Лазарев…
Лицо Андрея Петровича выражало такую глубокую растерянность, столь изменилось, что Женя с недоумением спросила:
— Что с вами? В астрале зависли? «Звезды» — люди обычные.
— Маму зовут… Наталья?
— Вы знакомы?
Андрей Петрович ощутил, как стиснуло сердце. Он отвернулся и, помолчав, ответил не вполне уверенно:
— Я… я знал вашу бабушку. Работал с ней… Просто догадался!
— Как догадались?
— Похожа.
— Неправда, мама с бабушкой — разные. Наверно, вы помните ее, какой была в детстве?
— Возможно… А кто же ваш отец?
— Давайте не будем о прайвеси [1] , как принято в Америке… Я согрелась. Придется самой тащиться на хутор!
Андрей Петрович порывисто открыл дверцу, подставил лицо влажному послегрозовому ветерку. «Господи, это же моя внучка! Как же вести себя с ней? — горячечно путались мысли. — Такая взрослая… Невыразимое ощущение. Как же я раньше не думал об этом… Оказывается — дед. И давно…»
— Дождь кончился. Можно глянуть на мою машину, — энергично предложила Женя. — И прикидик мой подсох…
1
Прайвеси (англ.) — личная неприкосновенная жизнь.
— Конечно! Пойдемте. Неужели мост цел? — оживился Андрей Петрович, чтобы скрыть свою взволнованность. — Его при Александре-освободителе соорудил станичный купец… Вы одевайтесь, а я подожду!
Едва он вышел на берег, не в силах оправиться от этого невероятного знакомства с внучкой, как над бугром встало зарево. Вскоре, одолев вершину, неведомый автомобиль скользнул фарами по прибрежному краю. Вероятно, «гуманоиды» направлялись сюда.
— Не вас ли ищут? Какая-то иномарка! — с тревогой воскликнул Андрей Петрович, отмахивая дверцу. Женя, путаясь в длинных рукавах куртки, уже обувалась. Вмиг выскользнула из машины, захватив ноутбук и сумочку.
— Фу, блин. Ноготь сломала…
— За камышом лодка. Спрячьтесь под ней! Я помогу, — Андрей Петрович кинулся вниз, светя фонариком. Женя, раздражая своей неторопливостью, спустилась следом. И хотя убедилась, что трава под скатом, прикрытая лодкой, не промокла, опять засомневалась:
— Может, это не рейдеры? Мне это надо — в грязи валяться?
— Да вы что? В своем уме? — задохнулся от возмущения Андрей Петрович. — Гадать некогда!
Своевольница нехотя легла набок, пристроила рядом свои вещички и затаилась под опрокинутой вверх дном лодкой.