Девочка шейха
Шрифт:
Когда наступило время главного события, то столы отодвинули и освободили центр зала для жениха и невесты. Особенно четко в последнюю секунду передвигаясь за руку с будущим супругом, я ощущала натянутость нервов и ждала, когда они разорвутся. Тишина давила на меня и заставляла идти на ватных ногах.
Встав в центре зала напротив красивого, улыбающегося мужчины я ожидала любого кошмара, что люстра с огромными свечами упадет нам на головы и раздавит либо весом, либо заживо сожжет. Я сама себе напоминала сумасшедшую. Это же надо было, стоя и слушая речь служителя о святости брака и узах любви, думать о смерти.
Я пропустила красивую речь и прослушала бы и далее, если ведущий церемонии не попросил
— Кровь к крови! — торжественно произнес мужчина в белом длинном одеянии. После произнесенных слов красной шелковой лентой перевязал плечо Рафаэля, затем его локоть — кисть, вскоре змеей обмотал мое запястье-локоть и плечо. Лента сплела наши руки в одно целое и заставила соединить наши пальцы в замок. От легких нервов я пропустила торжественные клятвы в любви и верности, потому что слышала всё точно через гущу воды, лишь урывками удавалось выудить смысл торжественных посланий. Я чувствовала жесткое давление со стороны стола Бонифациев, но всю церемония отказывалась смотреть в ответ. Еще ни разу за сегодня, я так и не посмотрела напрямую в его кровавые янтарные глаза. Лишь криво, боком, между делом. Показывая тем самым, насколько его присутствие для меня бессмысленно и насколько я равнодушна.
— Этой лентой я связываю вас навечно единой кровью. Отныне и до скончания веков в ваших жилах будет течь одна кровь на двоих. Если одна из них прекратит свое течение, то и другая без нее остановит свой путь. Этой лентой я связываю мужа и жену не только клятвой вечной любви, крови, сердец, но и душ. Наша душа при рождении разделена на две половины, и мы проводим жизнь в поисках второй половины…
После вдохновенной речи служителя мне стало немного стыдно смотреть на Рафаэля (вряд ли я его вторая половина, равнодушная к нему), поэтому я невольно переместила внимание в бок и неосознанно подглядела за столом Бонифациев.
Слушая про вторую часть души, заметила совершенного спокойного Артура, подпиравшего щеку ладонью. Изредка мужчина брал бокал за ножку и водил по ней большими пальцами, перевязанными носовым платком, пропитанным кровью. Процесс смутно напоминал поглаживания изящной хрупкой шеи. В какой-то момент Артур, словно очнувшись от гипноза, с легким стуком поставил бокал на стол и прекратил трогать хрупкое стекло. После в прямоугольник моей видимости попал его брат, с которым мы нечаянно встретились взглядами. Пришлось медленно отвести взгляд, чтобы не вызвать подозрения. Если Артур смотрелся равнодушным, спокойно слушал торжественную речь, то Ярин был напряжен, как тетива лука, готовая сделать смертельный выстрел. Младший Бонифаций напряженно следил за залом, за мной и за собственным братом. Как и, я ждал смерти из-за угла.
Остаток церемонии прошел в постоянном напряжении и волнении будто без моего присутствия. В качестве стороннего наблюдателя я равнодушно выполняла требования и давала клятвы Рафаэлю, в тоже время ощущала, что еще немного и упаду в обморок от переизбытка внимания и давления. Будучи в одном состоянии рука навису затекла; пальцы, которые соединила с Рафаэлем, вспотели. От повязки на глазах и от капюшона волосы также намокли. Я чувствовала себя измотанной и выпотрошенной волнениями нескольких дней и, когда услышала завершение свадебной церемонии испытала огромное, непомерное счастье. Искренне улыбнулась всей затихшей толпе гостей, которые также, как и я, всю церемонию провели в подвешенном состоянии. С мечами наготове для дальнейшего боя.
Отныне вы поделите одну жизнь на двоих.
Это было последнее слово! Последнее! Я стала официально женой Вацлава!
Смутно веря происходящему, я, тяжело пробираясь, как сквозь сон, еще крепче сжала пальцы Рафаэля, вероятно желала увериться в реальности происходящего. И, правда, это была его теплая рука, которую муж вскоре убрал, но лишь для того, чтобы заботливо снять мой капюшон, открывая присутствующим мои рыжие волосы, в честь свадьбы заплетенные в косы на затылке, и, украшенные маленькими цветами. Следующей прихотью в качестве мужа он развязал мою повязку, желая заглянуть в глубину слепых глаз.
И последнее, что ему разрешалось сделать — поцеловать меня при свидетелях для заключения союза. Под абсолютное молчание муж склонил голову к моим губам, поцелуем желая закрепить наш союз. На законных правах взять их прилюдно.
Уже несколько раз про себя я назвала Рафаэля мужем и не верила. Не верила. Я действительно вышла замуж за Рафаэля на глазах у Бонифация!? И он со стороны наблюдал затем, как меня целовал муж!?
Постоянно о чем-то думая, тем не менее я немного приоткрыла рот для жаркого поцелуя. Успела почувствовать на губах теплое дыхание, смешанное с запахом алкоголя, увидела, как Раф прикрыл глаза, ощутила, как он обхватил за щеки и приготовился поцеловать. Но замер за секунду до соприкосновения наших губ. Почувствовав заминку, я запоздало открыла глаза и в тот же момент услышала громкие хлопки, которые раскатами сотрясли зал. Они громыхали по стенам и люстрам, по столам и стульям, отдавались эхом в телах гостей.
В ответ на неожиданные поздравления мы синхронно повернули головы в сторону звука. Стул жестко скрипнул по полу, после чего высокий воин поднялся, ростом привлекая внимание и будто поглощая своей мощью. На лице мужчины внезапно появилась улыбка. Или оскал зверя, поскольку это не искренняя улыбка, ведь она не затронула в целом его облик. В его глазах все та же тьма и ненависть, которую я ощущала через громкие хлопки — поздравления. Словно он желал раздавить этими ударами ладоней.
— В чем дело? Никто кроме меня не желает поздравить мужа и жену? — после саркастичной фразы один за одним настороженные люди повторили хлопки. Медленно, но зал наполнялся свистом и наконец, поздравлениями. Нас обступили со всех сторон. Взяли в круг радостные люди. Родственники Вацлава.
Уже вскоре мы с Рафаэлем принимали поздравления, и не сразу стало очевидно, что нам не дали поцеловаться. Брак не узаконили поцелуем, правда, это мелочи, но, видимо, Бонифаций не желал видеть слюнявых лобызаний отродья.
Во время поздравлений я кожей ощущала улыбку. Сумасшедшую улыбку зверя или скорее оскал. Не только в мою сторону. Это насмешка, тем кто пытался поймать зверя в западню. Своим равнодушием он явственно дал понять, что изначально знал о наших намерениях и в особенности о моей очередной роли в качестве приманки.
Зал разочарованно понял, что бойни не будет. Мой отец в отдалении раздраженно громыхнул бокалом об стол, расплескав жидкость, а затем пнул стул.
Свадьба. Обезьянка
Большое спасибо всем за комментарии, лайки, награды. Извините, не всем удается ответить. Приятного прочтения.
POV Лиля
После притока адреналина всегда неизменно приходила отдача. Под этим понятием я привыкла понимать чаще всего атрофию чувств — полное эмоциональное выгорание. Так и сегодня едва закончился шквал поздравлений, как меня полностью выжало. Каждую эмоцию из меня высосало по капельке. Почти не осталось тревог касательно Бонифация. А потом и вовсе пришло понимание я — госпожа Вацлав, за чью сохранность теперь отвечал каждый воин в этом зале. Дворце. На этой земле.