"Девочка в реакторе"
Шрифт:
— Здравствуй, Алиночка. — Девочку встретил высокий темноволосый мужчина. Долгожитель спрятал левую руку в карман брюк и начал медленно приближаться к малышке с фальшивой улыбкой на лице.
— Здрасти.
— Ты наверняка задаешься вопросом, кто я такой и что ты здесь делаешь?
Алина посмотрела по сторонам и лишь улыбнулась в ответ.
Долгожитель заметил скуку во взгляде синих глаз.
— Я хочу научить тебя нечто прекрасному. — Мужчина опустился на правое колено и вытянул вперед руку. Малышка восторженно охнула, когда из центра ладони
Русалка принялась выплясывать, то взлетая ввысь, то падая на распростертую руку мужчины. Ее мелкие глаза были похожие на темные бусинки, а вместо ног у нее развивался хвост, на конце которого размытыми движениями струился дымок.
Алина радостно захлопала в ладоши.
— Хочешь такую же?
Девочка закивала.
— Уран любит послушных девочек, которые хорошо учатся и выполняют все, что им скажут. Ты должна доказать ей, что достойна ее дружбы. Ты же… — Долгожитель прищурился и всмотрелся в лицо Алины, — понимаешь, о чем я тебе говорю, верно?
— Папа говорит, что я умная девочка!
— Папа… — протянул мужчина, отворачивая взгляд.
— А где папа? Он тоже будет учиться?
— Конечно!
Лиза спрятала кривую усмешку. Она, не отрываясь, смотрела на разыгрываемую ее любовником сцену и ощутила приятное тепло, что разливалось по венам как хорошо выдержанное вино. Такое ей приходилось ощущать в моменты близости: когда девушка, оставшись наедине со своим сожителем, отдавалась ему безо всякого чувства вины. Была только любовь, бесконечная, безграничная, наполненная эмоциями и сладкими речами…
— Итак, — девушка выплыла из своих воспоминаний, услышав строгий голос Долгожителя, — первое, чему ты должна научиться, это хорошему этикету. Уран любит грациозные манеры и деликатное отношение к тому, кто старше. Понимаешь?
— Я же сказала, я не дурочка! — возразила девочка.
Долгожитель рассмеялся.
— Очень хорошо, умница Алина. Ты должна для начала присесть… как это делают принцессы в сказках. Ты читала такие сказки?
— Конечно!
— Помнишь, как они приветствовали своих друзей?
Девочка задумалась. А потом присела в реверансе, взявшись за края платья.
— Мне мама показывала! — гордо произнесла она в конце.
Долгожитель ободряюще улыбнулся малышке, а Лизавета захлопала в ладоши.
27
Валерий с трудом сдерживал свои эмоции — чувства рвались наружу, ощущая, как с каждым днем теряет над собой контроль. Ему было сложно видеть лицемерие и показное веселье своего нового начальника — тот вел с девочкой крайне корректно, не позволяя и тени подозрения лечь на его лицо. У него все шло по плану, и озлобленный на весь мир чиновник наслаждался страданиями присутствующего в его подпольной организации химика-неорганика.
Прошло пару месяцев.
Валера обжился среди неизвестных ему практикующих ученых. Он ни с одним из них не общался и появлялся лишь тогда, когда его дочь, маленькую шестилетнюю девочку, приводили на очередную
Лиза, медсестра и по совместительству любовница Долгожителя, проводила с девочкой больше времени, чем родной отец. Валерию назначили время посещения малышки и выдали список фраз, которые он должен говорить при каждой встрече с дочерью. Валере хотелось смять ненавистную бумажку и швырнуть комок в лицо своему начальству за издевательства над ним и ребенком. Это был удар ниже пояса. Но нужно стерпеть, чтобы спасти свою девочку.
Алину кормили по расписанию: завтрак — обед — ужин.
Иногда это делала Лиза.
Но однажды перед самым сном Валерию выдали поднос и приказали отнести его дочери. Обычно девочка сама приходила в столовую. Валера лишь украдкой видел ее и едва сдерживался от рыданий, что разрывали его душу и сердце на куски.
Валера принял подношение и направился в больничную палату, где отдыхала малышка.
Отворив ногою дверь, он вошел в комнату.
Алина повернулась к отцу и улыбнулась.
Валерий остолбенел.
На лице девочки появились маленькие язвочки. Они покрылись толстой корочкой, но от этого выглядели не менее жутко. Тыльные стороны рук украшали красноватые пятна, а голова была прикрыта обычным белым платком. Во взгляде малышки проглядывались усталость и одновременно грусть. Появление отца на пороге больничной комнаты возымело свое действие: Алина едва не расплакалась и продолжала сидеть на постели с натянутой фальшивой улыбкой.
— Уран ко мне так и не пришла, — сказала Алина и тяжело вздохнула. Подняла вверх руку и показала пустую ладонь. — Я ее зову, но она так и не пришла. Я делаю что-то не так?
Валера поставил поднос на столик, что стоял рядом с кроватью, и присел рядом.
— Я хочу показать маме, чему научилась. — Девочка продолжала вертеть руку. — Когда мы поедем к маме?
Валерий опустил взгляд. Он помнил угрозы Долгожителя и лишь молчал, изо всех сил сжимая губы.
— Папа, а когда мы домой поедем? Мне надоело быть в этой больнице! — закапризничала малышка.
Валерий встал и поправил одеяло, съехавшее наполовину на пол. Заботливо уложил дочь, подложив ей под голову подушку, и чмокнул в лоб. Провел пальцами по детскому личику, ощутил прикосновение шершавых язвочек на коже девочки и грустно улыбнулся.
— Все будет хорошо, — произнес он напоследок, прежде чем покинуть палату.
“Это все гнусная ложь. Алина покинет комнату только в одном-единственном случае… и я об этом даже думать не хочу! — размышлял сам с собой Валерий, тихонько прикрыв дверь. — Я надеюсь, что мой план сработает… или я покину эту лабораторию вместе с ней, в одном гробу!”