Девочки делают бизнес. Или как открыть свое дело и начать зарабатывать

Пигалева Екатерина

* * *

Отправляясь на курсы, Ксения рассчитывала очутиться в учебном центре или салоне красоты, но по указанному адресу обнаружила обычную жилую девятиэтажку. Это что еще такое? Неправильно записала адрес? Она еще раз позвонила то ли администратору, то ли преподавателю, и та назвала номер квартиры.

Сюрприз! Шарашкина контора!

Но отступать поздно, и Ксения решила для начала посмотреть, что почем, раз уж приехала.

Ее уже ждали, дверь

в квартиру была приоткрыта. На вздох разъехавшихся створок лифта выплыла… Она. Силиконовая женщина. Есть такая порода женщин, в которых все чересчур: чересчур большая грудь, чересчур длинные волосы, крашенные в самый светлый блонд, который только можно вообразить. Чересчур длинные и пышные ресницы, чересчур пухлые губы, чересчур четко очерченные брови. В стремлении превратить себя в тех, кем они не являются, такие женщины начисто лишают себя индивидуальности, превращаясь в лучшем случае в безликих Барби, а в худшем – в отечных губасто-скуластых бабищ. Здесь был худший случай.

Неужели она не замечает катастрофы?

– Привет, меня зовут Алина. Пойдем.

Наверняка именно эта квартира вдохновила Сурганову написать песню, в которой «кошки рожают, дети орут»: мебель совдеповская, захламленная статуэтками, чашками, вазами; на полу столько пыли, что там, где часто ходят, вытоптаны дорожки. Казалось, в комнате монголо-татары сражались с торнадо, и вещи разметало, как раненых бойцов. Вот перекошенное платье на спинке стула, на диване распластались джинсы и скомканная футболка, какие-то вещи валялись прямо на полу.

– Обучение стоит, как и договаривались, четыре тысячи. Плюс тысячу за то, что индивидуально. Деньги у тебя с собой?

Ксения протянула силиконовой женщине деньги.

– Кассовый чек тебе нужен, нет? Нет? Ну и хорошо. Проходи в кабинет, – Алина открыла дверь и поманила за собой.

Кабинет она сделала в маленькой спальне трехкомнатной квартиры. У окна стояла кушетка, а вместо рабочего стола или тумбы на колесиках – табурет и обычная настольная лампа из тех, что бедные родители покупают детям-школьникам. На втором табурете – пластиковый поднос, а на подносе – банка из-под какого-то крема, грязный шпатель в лужице чего-то, смятая салфетка.

Господи, она что, людей в этом свинарнике принимает? Ксения всегда поражалась таким людям. Они действительно не видят грязь вокруг себя? Любая уважающая себя женщина, попав однажды к такому мастеру, побоится прийти снова. Ксения давно заметила, что клиенты подбираются под мастера, получается, что женщин-свинюшек немало, раз Алина так на ком-то набила руку, что вызвалась преподавать.

– Садись на кушетку, я принесу стул. Тебе как удобнее теорию? На диктофон запишешь или по старинке ручкой?

Не

дожидаясь ответа, она убежала, вернулась с табуреткой, села и на всякий случай протянула лист формата А4, ручку и глянцевый журнал, на котором писать. Ксения чувствовала себя идиоткой – не так она представляла себе индивидуальные экспресс-курсы.

– Ну, значит, так. Пиши. Когда шугаринг делать нельзя…

– Предположу, что противопоказания те же, что и при эпиляции воском. Я училась на курсах, – не выдержала Ксения.

Если Алина психанет, тем лучше. Но она, наоборот, обрадовалась:

– Круто! Тогда не будем тратить время на фигню, перейдем сразу к практике. – Она скосила глаза на часы на стене. – Вот-вот должна прийти модель. Чего бы тебе пока рассказать? Ммм… Ага! Смотри, чем приколен шугаринг. Он дороже воска, это раз. – Она принялась загибать пальцы. – Только входит в моду, это два. Есть спрос, а предложений мало. Имеется и печаль – паста очень дорогая. В крутых салонах делают шугаринг венгерской, а стоит она сто евро за банку. Сама понимаешь, что если работать такой пастой на дому, разоришься на фиг. Но покупают, прикинь, – куда деваться-то? На самом деле деваться есть куда: пасту можно варить, но не все умеют. Я вот умею. Надо будет, и тебе сварю, всего тысяча рублей за банку. Согласись, это лучше, чем сто евро! И от той, за сто евро которая, вообще не отличишь, я покупала, сравнивала, у моей только цвет чуть-чуть другой. А так она даже лучше… Где ж моя модель? – Алина заерзала на табурете. – Что-то совсем запаздывает. Позвоню-ка ей.

Алина отвернулась от Ксении, будто бы та растворилась, и с сосредоточенным видом слушала протяжные гудки.

Тот самый случай, когда другой человек позорится, а краснеешь ты.

– Не берет трубку. – Алина вернулась в исходное положение на табурете – верхом. – Неудобно-то как… Ну да ладно, ты и так все знаешь. Как в ваксинге, помнишь? В шугаринге все точно так же!

Она сняла джинсы, села рядом с Ксенией и положила на кушетку ногу.

– Смотри внимательно. Берем шпателем вот такой кусок… ладно, это при клиентах шпателем надо, а вообще можно и рукой. Бери кусок пасты. – Она протянула Ксении пластиковую банку от квашеной капусты. – Давай, ага, так. Теперь сыплем присыпкой на тело и наносим пасту вот та-а-к… и сразу же быстренько – хрясь! Срываем. Видишь, вот они, волоски? Теперь этот же кусок – вот сюда, наносим, срываем. Когда срываешь, растягивай кожу, так меньше больно. Ноги прямые… Когда работаем на коленке, максимально их сгибаем. Пасту долго в руках не мни, иначе потечет. Долго на теле тоже не держи – прилипнет, не оторвешь. Поняла? Давай теперь ты.

Конец ознакомительного фрагмента.