Девочки мадам Клео
Шрифт:
– Притормози, Барри! – Сандрина несколько успокоилась, но еще не вполне.
– Ну... что ж... – Барри выглядел обиженным.
– Полагаю, сейчас ты начнешь убеждать меня, что и трахаться ни с кем не придется. Они будут любить меня за мой «природный ум»?
Лицо Барри прояснилось:
– Представь себе, Сандрина, секс здесь действительно только малая часть дела.
– Да брось ты, наконец. – Она закатила глаза.. – Это из той же оперы, что и «чек уже выслан» или «я только на пару сантиметров вставлю – и все». Не забывай, с кем разговариваешь!
– Послушай,
Сандрина отхлебнула виски.
– Хочешь сказать, я должна пройти просмотр? – резко спросила она. – Какая наглость!
– Они ведь не берут кого попало, детка, можешь проверить. На Калифорнийском побережье платят десять штук только за их телефонный номер. А здесь еще больше. Спроси у Анжелы. Она продала им что-то около трех дюжин фамилий, но Берк-Лайона заинтересовали всего несколько девушек, и ты – одна из них. – Барри неодобрительно развел руками. – Мне казалось, тебя это заинтересует.
– А почему я? – недоверчиво спросила она.
Барри что-то пробормотал, уткнувшись в свой бокал.
– Что?
Он взглянул ей в глаза:
– Потому что я рекомендовал тебя.
– Ты сообщил ему, кто моя мать, да? – Она не отводила глаз. – Барри Риццо, ты проходимец.
Он поднял вверх палец.
– Да, ладно, но я ловкий проходимец и заботливый проходимец, который сказал им также, что ты красива и шикарна, что ты говоришь по-французски. Такой проходимец заслуживает снисхождения. – Он скорчил недовольную гримасу. – Я тебе друг, детка. Поверь мне.
Кое-что в словах Барри заставило ее задуматься. Как бы он ни приукрашивал картину, просматривались некоторые шансы, возможность встретить богатого человека который разрешит все ее проблемы.
«Какая ирония судьбы, – подумала она, – что ее мать занималась, в сущности, тем же».
Всю жизнь Сандрина привыкла слышать о таланте матери, изобретательности ее ума, тогда как в действительности мать преследовала простую цель – быть на виду у всех, пускать пыль в глаза, заманивая в ловушку мужчин, которые бы поддерживали ее материально или, как в случае с Джеми, удовлетворяли ее гипертрофированное тщеславие. Предложение Барри, по крайней мере, давало надежду на лучшую жизнь для нее самой, для Марти, а может быть, и для Сью-Би.
– С кем еще из девушек он собирается встретиться? – спросила наконец Сандрина.
– Пока не знаю, выбрал ли он кого-нибудь еще, но... – Барри как будто осенила идея. – Как насчет твоей соседки?
Сандрина отшатнулась от него:
– Барри Риццо! Где твои убогие гангстерские мозги! Сью-Би не проститутка. Она очаровательная невинная девочка из Техаса.
– Конечно. Но ты сама говорила что она жила с Омаром Заки.
– Барри, – возразила Сандрина – она же была у него медсестрой.
– Ерунда. Я знаю Заки.
– Боже, Барри! Какие у тебя грязные мысли!
– Посмотрим. –
– Что будет, если я ему подойду?
– Тогда ты полетишь вместе с ним на «конкорде» в Париж, во Францию, чтобы познакомиться с главным лицом этой фирмы. Я договорился, что ты можешь взять свою подругу. Будет она участвовать или нет – все равно. Что ты скажешь?
– Подумаю, – ответила она без особого энтузиазма. – А какова роль этого парня? Что-то вроде сутенера еврокласса?
– Нет-нет-нет, – как пулемет затараторил Барри. – Он только знакомится с новыми девушками и рекомендует их своей хозяйке. А она уже проводит подробное собеседование.
– Она? А кто она?
– Ее называют мадам Клео.
Соломинкой для коктейля Сандрина чертила маленькие кружочки на скатерти. Она не хотела, чтобы Барри заметил, какое впечатление произвело на нее это имя. Любой девушке, занимающейся ее ремеслом и обладающей хоть каплей честолюбия, это имя было знакомо. Оно было известно во всем мире каждому не ограниченному в средствах прожигателю жизни.
– Ну что ж, Барри, – сказала она. – Я поеду, хотя бы для того, чтобы узнать, каково это летать на «конкорде». И еще...
– Что, детка?
– Окажи себе услугу: пожалуйста, когда говоришь о Париже, не обязательно уточнять, что это во Франции. Это и так все знают.
Сандрина открыла дверь и увидела, что в квартире темно. Только в спальне светился голубой экран.
– Сью-Би, – позвала она. – Ты дома?
Сандрина включила лампу у кушетки и вошла в спальню. Сью-Би сидела в кровати, одетая в свою детскую пижамку. На коленях она держала блокнот в желтую линейку. Высунув от усердия язык и низко склонившись, Сью-Би сильно нажимала на блокнот огрызком карандаша.
Сандрина подвинула ноги Сью-Би и села на кровать.
– Как ты относишься к тому, чтобы отправиться в пятницу в Париж? – неторопливо спросила она.
Сью-Би прищурилась и наконец-то взглянула на нее.
– Что?
– В Париж. Ты и я. Полет на огромной серебряной птице.
– Боже мой, – прошептала Сью-Би. – Ты это серьезно?
Сандрина потянулась к сумочке и достала конверт.
– «Конкорд». Самолет, которым летают кинозвезды и миллионеры, потому что весь путь занимает три часа. Нам забронированы места в отеле «Риц» на выходные.
– Бог мой! Наверное, я умерла и уже на небесах. Что все это значит? Что ты сделала?
– Мне предстоит там собеседование, и они оплачивают расходы на дорогу. Барри подумал, что я, наверное, захочу взять тебя с собой.
– Мне нечего надеть, – сказала Сью-Би.
Сандрина разразилась смехом:
– Ну, теперь я вижу, что ты здорова, Сузи. Это самые жизнелюбивые слова, которые я слышала от тебя за последние недели.
– Серьезно говорю. Я ведь так похудела. Мне теперь ничего не годится.