Девственница мафиози
Шрифт:
Он отстранился.
—Скажи: «Пожалуйста, лизни мою киску, Мо».
Я ни за что не могла так сказать.
— Ты пытаешься меня смутить.
— Нет, я хочу тебя научить.
Прохладный воздух был пыткой для моей перегретой плоти. Мое сердце колотилось в ушах. Смогу ли я это сделать?
Как будто убеждая меня, он провел по мне одним длинным движением языка от входа до клитора. Я откинула голову назад, блаженство отдавалось эхом в каждой клетке, в каждой поре.
Но ничего не последовало.
Я раздраженно
— Ты отстой.
— Сделай это, mia piccola innocente (моя невинная маленькая девочка). — Затем он начал шептать по-сицилийски, целуя внутреннюю часть моих бедер. Я закрыла глаза, плывя по невероятным ощущениям, слушая его в основном грязные слова и поощрения.
Это было слишком. Я не могла больше сдерживаться.
— Пожалуйста, Мо, — я глубоко вздохнула. — Пожалуйста, оближи меня.
— Скажи все вместе.
Он провел кончиком языка по моему клитору, и я закричала:
— Пожалуйста, полижи мою киску, Мо.
— Ты забыла одно слово.
Боже, какое это имело значение? Ему нужно было услышать, как я так сильно ругаюсь?
— Пожалуйста, блядь, вылижи мою киску, Мо.
— Va bene (Все в порядке).— пропел он, затем втянул мой клитор в рот и пососал. Это было похоже на то, как будто меня включили в розетку. Моя спина выгнулась, мышцы бедер задрожали, и я издала долгий стон, когда мгновенно устремилась к пику.
Его язык хлестал по моей плоти у него во рту. Это было слишком. Я затаила дыхание и вцепилась в него, мои пальцы пробирались сквозь его волосы. Мои бедра качнулись вверх, но сильные руки Джакомо держали меня за бедра, удерживая меня на месте. Я не ненавидела это чувство. Я была его, чтобы контролироватьмоё удовольствие.
Я была его.
— О, боже! — Я перешла через край, дрожа, мышцы сокращались, когда кульминация отправила меня в полет. Это было так, так хорошо, в тысячу раз сильнее любого оргазма, который я себе давала. И это продолжалось и продолжалось, его язык и губы работали надо мной, как будто он выжимал каждую каплю удовольствия из моего тела.
Наконец, он отступил, и мое тело обвисло на матрасе, истощенное. Я задыхалась, пытаясь отдышаться, моя кожа покрылась потом. Я не могла пошевелиться, даже если бы попыталась.
У Джакомо, судя по всему, не было такой проблемы. Уставившись на мою голую промежность, он вскочил на колени и потянулся к пряжке ремня. Прежде чем я успела спросить, что он делает, он засунул руку в трусы и вытащил свой очень твердый член.
Теперь я смотрела прямо на его эрекцию. Она была больше и толще, чем я ожидала. Я не видела много эрекций, но эта казалась ярким примером.
И невозможно было не заметить серебряные бусины вдоль макушки и низа головки.
Пирсинг. Он был проколот.
На его
Он легко провел пальцами по пирсингу, затем начал гладить свой член. Я не могла отвести взгляд. У меня было так много вопросов — о его пирсинге, о мастурбации. Но сейчас было не время спрашивать. Он крепко сжал себя, гораздо крепче, чем я бы осмелилась, и лихорадочно двигал кулаком.
— Innocente (Невинная), — пробормотал он, все еще глядя на мою обнаженную плоть. — Ero primo. (Я был первым.)
С хрюканьем он начал оргазмировать, и струи густой белой жидкости выстрелили мне на бедра. Она была теплой и влажной, и не показывала никаких признаков замедления, поскольку струи продолжали прибывать и прибывать. Она покрывала его ствол и пирсинг и стекала в его трусы. Все это время его массивное тело дергалось и тряслось, его большая грудь вздымалась, когда он вдыхал воздух.
Ого, оральный секс со мной его действительно завел. Я не ожидала, что партнеру это тоже понравится. Я уставилась на его член, пока он трогал себя. Хотела бы я, чтобы это было у меня во рту?
Наконец, его плечи расслабились, и он отпустил свой ствол. Он висел там, не полностью стоячий, но и не мягкий, кожа была покрыта той же липкой жидкостью, что покрывала меня. В комнате пахло нами обоими, воздух был влажным от плохих решений и необратимых выборов.
Я поправила очки на носу, чтобы лучше его видеть.
— У тебя пирсинг.
Он моргнул, прежде чем потянуться за простыней.
Схватив шелковистую ткань, он вытер свой член, затем руки. Он заправил себя в трусы и застегнул джинсы. — Тебе понравится, не волнуйся.
Его пирсинг? Я знала, что некоторые из них доставляют удовольствие партнеру, но я находила их пугающими. И у меня не будет с ним проникающего секса, так что я никогда этого не почувствую. — Было больно?
— Не совсем. — Он наклонился и начал вытирать меня той же простыней. — Я терпел и похуже.
Что это значило? У него были другие пирсинги?
— Как давно он у тебя?
— Мне было двадцать.
— Какие ощущения?
Он отодвинулся от края кровати и выпрямился.
— Сейчас? Я почти не замечаю этого, если только не занимаюсь сексом или не еду в машине с включенным басом.
О, вибрации. Это имело смысл.
Приподнявшись на локтях, я сдвинула ноги.
— Ты можешь нормально помочиться?
— Конечно. — Он покачал головой, словно я его раздражала. — Да, Эмма. Я только что впервые лизнул твою киску. Разве ты не предпочла бы обсудить это?
Его пирсинг был куда более захватывающим, но я могла понять его точку зрения.
— Ага. Спасибо, кстати.
—Тебе не нужно меня благодарить. Мне это понравилось так же, как и тебе. — Закрыв глаза, он глубоко вдохнул.