Девственница мафиози
Шрифт:
— Правда?
Он обхватил меня за талию и прижал к себе своим большим телом, а затем крепко поцеловал.
— Бля, да. Ты очень сексуальна, bambina (малышка).
Я собиралась предложить забыть о боксе, когда он отпустил меня.
— Во-первых, тебе нужно защитить руки. Пошли.
Он подвел меня к рингу, где ждали пара перчаток и длинные бинты.
— Дай мне взглянуть на твою руку.
Я поднял левую руку, и он взял один из бинтов.
— Прокомментируешь? — спросил он, когда я поднял другую руку.
— Нет, просто подумала, что это впечатляет.
Когда он обхватил другую руку, я уставился на его пальцы — такие толстые и сильные, но нежные со мной. Шквал вопросов вертелся на кончике моего языка, мой мозг отчаянно нуждался в информации о нем.
— Как ты начал заниматься боксом?
— В школе я слишком часто дрался. Все время злился. Поэтому, когда мне было десять, школа сказала моему отцу, что я не смогу вернуться, пока не перестану драться. Он отвез меня в спортзал.
— И тебе сразу понравилось?
— Нет, я просто ненавидел это. Эти старики каждый день избивали меня до полусмерти.
Мои брови взлетели вверх.
— Это ужасно. Они могли убить тебя.
Он фыркнул.
— Они не могли причинить мне вреда. То, что они сделали, было ничто по сравнению с тем, что произошло в этом доме.
Его отец, Дон Геро. Я отчаянно хотел узнать больше.
— Как что?
— Тебе не стоит слушать эти истории. — Он закончил обматывать бинты и потянулся за боксерскими перчатками.
— Ты ошибаешься. Я определенно хочу услышать.
Он ничего не сказал, просто надел перчатку мне на левую руку и закрепил ее.
— Каково это?
— Хорошо, — сказал я. — Твой отец был алкоголиком?
Алкоголь и злоупотребление часто были связаны. Но даже тогда я не гнушалась делать дикие предположения, если это побуждало его делиться.
— Нет. — Он надел мне на правую руку другую перчатку. — Трезвый и ясный для любого наказания.
— И он бил тебя и твоего брата?
Он остановился и уставился в точку на дальней стене.
— Только меня. Нино был идеален в глазах моего отца. И это никогда не было физическим, не так. Это было испытание на выносливость, чертовы игры разума. Например, запирал меня в темноте или заставлял стоять на коленях часами. Лишал еды. Он никогда не оставлял синяков или чего-то, что кто-то мог бы увидеть. — Он пожал плечами и начал отходить. — Теперь ты знаешь, почему я его ненавижу.
Я схватила его за руку толстыми перчатками.
— Малыш, подожди.
Он не посмотрел на меня, как будто ему было стыдно или он беспокоился о моей реакции, поэтому я обхватила его руками за талию и сжала.
— Мне жаль,
Он испустил долгий вздох, но не обнял меня в ответ. Я попыталась вложить в это одностороннее объятие все свое сострадание и привязанность к нему. Может, поэтому он не хотел быть отцом?
Момент тянулся, пока он наконец не похлопал меня по спине.
— Достаточно, — хрипло сказал он. — Давай я покажу тебе, как бить кулаками, bambina (малышка).
Я неохотно отпустила его.
В течение следующего часа он учил меня, как стоять, как переносить вес и наносить удары. Бокс оказался гораздо сложнее, чем я представляла. Я думала, что это два человека на ринге, которые просто избивают друг друга, но это было гораздо более технично. Это требовало силы, да, но также и интеллекта. Нужно было предвидеть следующий шаг противника, научиться защищаться, атаковать там, где они этого не ожидали.
В основном, бокс заключался в применении стратегии, позволяющей использовать свои сильные стороны против слабостей противника.
Задыхаясь, я сползла на канаты на ринге и попыталась отдышаться. Меня раздражало, что мой муж даже не дышал тяжело.
— Вот почему ты великий дон.
Он посмотрел на меня, как на сумасшедшую.
— О чем ты говоришь?
— Из-за бокса. — Я указала на ринг. — Я понимаю, почему ты хорош в обоих видах спорта. Ты умён, спокоен, дисциплинирован. Это была хорошая тренировка, чтобы сменить отца.
— Большинство людей сказали бы, что выйти на ринг и получить удар — это самая глупая вещь, которую может сделать человек.
Он, очевидно, слышал это раз или два. И, честно говоря, я могла бы сказать то же самое час назад.
— Это не глупо. Это очень смело. И если бы ты не был умным, ты бы не добился в этом такого успеха.
Его брови опустились в замешательстве.
— Откуда ты знаешь, что я был хорош?
— Сэл упомянул об этом. Он сказал, что ты был очень впечатляющим.
Он откинулся на канаты, расставив локти в стороны и продемонстрировав свою впечатляющую грудь.
— Я справился. Я заработал кучу денег.
— Ты получил один из тех безвкусных гигантских ремней?
Улыбка расплылась на его лице, и он рассмеялся — редкое зрелище, которое я впитывала как губка.
— Да, я получил несколько из этих безвкусных гигантских ремней.
— Могу ли я увидеть его?
— Сними верхнюю часть, и я подумаю об этом.
— Что? — фыркнула я, удивившись и развеселившись.
— Ты меня услышала. Покажи мне свои сиськи, и я подумаю.
Он был серьезен, его напряженные глаза пожирали меня, и мой живот напрягся, когда желание пронеслось сквозь меня. Я облизнула губы.