Девственница мафиози

Финелли Мила

Она посмотрела на меня так, будто я заговорил на другом языке.

— Да, он того стоит. Наша любовь того стоит. Мое будущее счастье того стоит. Ты бы не рискнул собой ради Эммы?

Мне не хотелось продолжать этот разговор.

— Это совсем не то же самое, и ты это знаешь.

— Брат! Ты такой упрямый. Пойдем. — Она взяла меня за руку и потащила к дивану. — Сядь и перестань на меня рычать.

Мы сели рядом, и она слегка улыбнулась мне. — Джакомо, ты не можешь вечно держать меня под замком. Я только возненавижу

тебя за это.

— Ты думаешь, что я держал тебя взаперти? Ты знаешь, почему я это сделал, Вив.

Ее голос смягчился.

— Да, и я благодарна тебе. Ты всегда заботился обо мне. Но теперь ты тоже женат. Тебе следует сосредоточиться на своей милой жене и на том, чтобы завести с ней детей.

— Эмма вернулась в Торонто.

Слова вырвались из моего рта непроизвольно. Затем я проклял свою глупость. У нас с Виви было достаточно тем для обсуждения, чтобы приплетать сюда мои проблемы.

— Что? Почему? — Она прищурилась и нахмурилась, глядя на меня. — Что ты сделал?

Я сложил руки на коленях и выдал ей правду.

— Помнишь, как ты сказала, что видела его во мне? Ну, это правда. И Эмма отреагировала так же, как раньше мама.

— О, Мо. — Ее рука легла мне на плечо. — Мне не стоило говорить эти слова в тот день. Ты не он. Даже близко.

— Ты не слышала, что я говорил, и не видела, как она свернулась калачиком и плакала. Это было непростительно, Вив. Хорошо, что она ушла.

— Ты не это имел в виду. Я слышала по ее голосу, как сильно она заботилась о тебе.

— Это неважно. Я не заставлю ее остаться и терроризировать ее до конца наших жизней.

— Я не верю в это. Я не верю, что ты мог бы терроризировать какую-либо женщину. Ты не такой, как он. Ты полная его противоположность.

— Тогда, может быть, я становлюсь им. Может быть, я действительно...

— Если ты снова скажешь, что ты проклят, я ударю тебя.

Я вздохнул. Виви любила меня, поэтому она пыталась меня успокоить. Но я этого не заслужил.

— Мо, — сказала она. — Ты сказал, что она ушла. Так что даже если ты был ужасен с ней, она не просто приняла это. Вместо этого она оставила тебя. Чувствуешь разницу? Она не позволит тебе превратиться в Дона Геро. И ты знаешь, что это значит?

Я взглянул на нее.

— Что?

— Это значит, что ты не можешь ее отпустить. Ты должен ее вернуть.

Вернуть ее? Невозможно. Я даже не знаю, как. — Я пришел сюда поговорить о тебе и Федерико, а не о моем браке.

Она подняла подбородок. — Больше нечего обо мне обсуждать. Ты позволишь Федерико и мне жить своей жизнью.

— Ты беременна?

Она толкнула меня в плечо. — Это все, что ты вынес из того, что я сказала? Нет, я не беременна. Мы пользуемся презервативами.

Я нахмурился. Мне не хотелось думать о том, что моя сестра занимается сексом.

— Как ты будешь себя содержать?

— Я не знаю,

но мы с Федерико разберемся. Может быть, мы останемся здесь. Может быть, мы переедем в Париж. Что бы мы ни делали, это будет на наших условиях.

Я не упустил из виду, что Эмма предсказала это.

Может быть, она хочет жизни для себя, где ее не запирают».

Но я не послушал. А теперь моя сестра вышла замуж и уезжает от меня.

У меня перехватило горло, и я выдавила:

— Все, чего я когда-либо хотел, — это защитить тебя.

Вивиана наклонилась вперед и обвила руками мою шею.

— И я благодарна тебе за это. Я бы никогда не выжила без тебя. — Я прижала ее к себе, и мы оставались так долго, прежде чем она сказала:

— Пора меня отпустить.

Какой у меня был выбор? Я мог бы затащить ее обратно в Мирабеллу или в особняк и спрятать, но она никогда бы мне этого не простила.

Всю свою жизнь я ставил сестру на первое место, так почему же мне теперь останавливаться?

— Я не хочу, — тихо сказал я. — Но, может быть, ты права. Может быть, тебе нужно выбрать.

Я почувствовал, как она обмякла, ее облегчение было очевидным.

— Спасибо, Mo.

Я поцеловал ее в лоб.

— Будь счастлива, Виви. И ты всегда будешь моей семьей.

— Я свяжусь с тобой, как только мы где-нибудь обоснуемся.

— Ti voglio bene , cara mia . (Я люблю тебя, моя дорогая).

— Ti voglio bene, fratello. (Я тоже тебя люблю, брат)

Когда она отодвинулась, по ее щеке скатилась слеза, и я смахнул ее большим пальцем.

— Могу ли я все еще ударить Федерико? Хоть разок?

Она рассмеялась, как я и предполагал, и вытерла глаза.

— Не смей. Мне нравится, как у него выглядят зубы.

Больше нечего было сказать. Мы встали и обнялись еще раз. Мое тело было пустым, опустошенным и изнуренным. Сегодня я потерял двух самых важных людей в своей жизни. Больше никого не было.

Вивиана схватила меня за руку, прежде чем я ушел.

— Иди и верни ее, — сказала она. — Борись за ее прощение. Иначе будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.

— У меня и так уже так много сожалений. Что еще? — Я поцеловал ее в щеки, затем вышел на улицу. Солнце было высоко и жарко, но я не чувствовал абсолютно ничего.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ

Эмма

Ожидалось, что самолет направится прямо в Торонто.

Вместо этого мы направились в Неаполь.