Девушка из дома на набережной
Шрифт:
Лара молчала. Елена Петровна вытерла набежавшие слёзы.
– Нет, Лара, что ни говори, а мужчина нужен. Ощущать себя любимой – это очень важно. Поэтому Стас…
– Мама, – прервала Лара Елену Петровну, – прошу тебя, не надо о Стасе сейчас. Ты же знаешь, что эта тема закрыта.
– Я всё-таки скажу. Он не любит тебя.
– Ты пьяна, – резко сказала Лара. Ни от кого на свете ей не хотелось слышать что-либо критичное о Стасе.
– Да я выпила много, но, может и легче от этого. – Елена Петровна подлила виски в стакан. – Он не любит тебя. Если бы любил, не делал бы то, что делает. Забудь его.
Лара подошла к матери, взяла у неё из рук бутылку и налила немного виски себе. Отпила,
– Что ты там говорила про свой возраст? Ты знаешь, и в мои почти тридцать лет мужчины, глядя мне в глаза, врут. Только вот не знаю, что им нужно от меня. Ты говоришь, деньги…
– Просто мужчины любят играть в эти игры, Лара.
– А разве мы не играем в то же самое?
– Попробуй сама найти ответ на свой вопрос, Лара.
– Ты прожила так долго и не знаешь, что происходит вокруг?
– Наверное, когда-то я потеряла ощущение, что всё вокруг меня – реальность или всего лишь её имитация.
– Боюсь, что со мной произойдет то же самое, – призналась Лара. Она действительно не хотела, чтобы её жизнь стала похожа на четко спланированную игру.
– А ты не бойся. До тех пор, пока ты ещё сомневаешься, пока споришь с собой, не всё потеряно.
Женщины замолчали.
– На что ты будешь жить? – спросила Лара, глядя на упакованные чемоданы.
– Я договорилась о продаже своей квартиры на Смоленской. Конечно, денег не так много, но, думаю, будет достаточно.
– А я думаю – нет. С твоим образом жизни этого хватит только на месяц.
– Вот и буду наслаждаться настоящей жизнью целый месяц. К тому же там живут несколько друзей моего второго мужа. Надо будет обязательно их навестить.
Лара удивилась этой способности матери – никогда не думать о завтрашнем дне. А если и думать – всегда надеяться на случай, на какую-то помощь извне. Когда Лара решила жить отдельно от матери, та вложила конверт с деньгами в её сумочку – немного, лишь пару сотен долларов. В том же конверте Лара нашла записку с одной-единственной фразой, выписанной из Генри Миллера: «Мир редко позволяет красивой женщине голодать». До сих пор Лара хранила эту записку у себя в портмоне, доставая иногда, читала, усмехалась этой фразе. Да, возможно, мир и не позволяет красивой женщине голодать, но на всё остальное, что происходит с этой женщиной, миру плевать. Возможно, Лара восприняла это слишком буквально, решив доказать, что никогда не будет голодной. Но со временем пришло ощущение, что голод физический – ничто по сравнению с душевным. Именно этому голоду Лара никак не могла найти удовлетворение. Счастье – вот что отсутствовало в её меню. И его было невозможно найти на полке в магазине, оно не продавалось на распродажах, и о нём не было объявлений в интернете. Где оно было? Сколько ошибок нужно совершить, чтобы найти его? Скольким мужчинам нужно отдать частичку себя, чтобы найти того единственного, с которым будет тепло и уютно, лёжа рядом с которым ты будешь чувствовать себя абсолютно счастливой, укрытой от всех горестей и бед, чьи руки будут самыми сильными, а глаза – самыми родными в этом мире? Почему нужно проходить через боль, расставания, разочарования, почему так часто с чьим-то новым именем появляется приписка «нет, не то…». Где оно, «то»? Или всё это перестало иметь важное значение для людей?
В отличие от Елены Петровны, жившей только сегодняшним днём, Лара задавала себе слишком много вопросов и слишком часто жила в прошлом, где ответов на эти вопросы не было.
Елена Петровна стояла в дверях с чемоданом, одетая так же, как и в день приезда. Она поцеловала дочь и уже собралась уходить, как вдруг Лара спросила её:
– Отчего же такое одиночество вокруг, мама?
Вопрос показался Елене Петровне странным и наивным.
Елена Петровна промолчала. Пожала плечами и, закрыв за собой дверь, ушла.
Вечером Лара сидела дома одна. Слушала музыку.
Внезапно в дверь постучали. Стук был настолько сильный, что казалось, вот-вот выломают дверь, ворвутся и убьют её. Боясь подойти ближе, Лара уже собралась звонить в милицию, как услышала знакомый голос – это был Костя.
Лара открыла дверь и, едва взглянув на гостя, догадалась, что он пьян. Она поправила пояс на халате. Одной рукой Костя держался за стену, его пошатывало.
– Костя, что ты тут делаешь?
Костя вошёл в квартиру. Остановился, как будто ища соперника.
– Ты одна?
– Как видишь. Но, по-моему, это тебя никак не касается. Тебе есть кому устраивать скандалы.
– Прости меня, Лара! – Костя упал перед ней на колени и попытался поцеловать край халата или туфли, но Лара отступила назад.
– Встать! – крикнула она. – Хватит из себя клоуна разыгрывать!
– А что мне ещё делать? – Костя поднял голову, взглянул на неё, но не поднялся. – Это ты обращаешься со мной, как с марионеткой. Дёргаешь за свои нитки, и я то тут, то там, а теперь, видишь, здесь, у твоих ног.
– Прекрати!
– Скажи, что мне делать?
– Встать и уйти. – Лара отошла. Костя поднялся на ноги. Его пошатывало.
– Зачем ты продала мой контракт? Почему не захотела больше работать со мной? Разве это честно?
– Костя, многие так делают. Поступают так, как им выгодно: продают, покупают.
– Лара, но так нельзя. Кто я? Игрушка в твоих руках? Я бы так никогда не поступил.
– Ты уже так сделал.
– Как?! – возмутился Костя.
– Юля. – Лара сделала паузу, позволяя Кости вспомнить разговор с Даней. – Ты отдал её своему другу за возможность получить его место. Совершил сделку. Ты такой же, как Рома, Лёва, как многие мужчины, которых я знаю и не знаю. Ты живёшь по законам современной жизни, приняв их.
– У меня не было выбора.
– Выбор всегда есть. Ты же мог не просить меня ни о чём. Я тебе сказала, что предпочтительнее другой типаж. А ты меня умолял – значит, сделал свой выбор: деньги и слава, а не любовь красивой девочки.
– Ты… ты… – Костя не мог произнести то, что было в его мыслях.
Лара улыбнулась.
– Я уже много лестного слышала о себе, Костя. Поговорим лучше о тебе. Кто ты? Ты говоришь о какой-то честности, а твои поступки свидетельствуют об обратном. Мне кажется, ты перепутал зрительный зал со сценой – слишком много ты играешь в реальной жизни. Костя, – Лара с сожалением посмотрела на него, – пора задумываться о своей собственной. Если ты не остановишься – проиграешь. Впрочем, глядя на тебя, могу сказать: ты больше блефуешь. Тебе почему-то кажется, что разыгрывать слабого мальчика гораздо легче, чем сильного мужика. Но поверь, на своей слабости далеко не уедешь, когда-нибудь это раскроется.
– Ты намекаешь на Юлю?
– А Юля… – Лара вспомнила лицо этой девушки со взглядом испуганного ребёнка, когда она сидела в фотостудии. – Юля такая же, как я. Сейчас она наивная девочка, но ты уже сделал с ней то, что изменит её до неузнаваемости. Ты увидишь, что через год от Юлиной наивности не останется и следа.
– Конечно, она будет купаться в роскоши той жизни, которую ей устроит Абрамов.
– Если ты так об этом переживаешь, она уйдёт от него раньше, чем ты думаешь. – Лара замолчала, смотря на Костю.– Костя, живи так, как хочешь. У тебя для этого теперь все возможности.