Девушка из другого племени
Шрифт:
Нодан пробирается всё глубже, позволяя себе всё больше. Кохаку уже не сопротивляется, викторианская красавица сдалась, попала в цепкие руки страсти и похоти, и никакие предостережения церкви о грехе её более не остановят. Мужчина улыбается, он видит, как дрожат её губы, трепещут обожжённые его дыханием ресницы, как маленькими толчками она зовет его в себя. Кохаку больше не будет сдерживаться. И Нодан дрожит от удовольствия, когда любимая женщина, вскрикивая, сжимает его руку, вцепляется пальцами, пронизывая ногтями тонкий слой пота.
Нодан бежит вперёд, гонит коня галопом, врезаясь в ярко-зелёную
Достигнув пика, он прижимает её к себе, прижимается лицом к её белой коже, вдыхает аромат сладкого пота, не похожего на все другие знакомые ему запахи. Он готов отдать ей целую вечность за это мгновение. Теперь ей тепло, тошнота отступила, и она действительно будет спать.
Мужчина поднялся, собрал свою одежду и покинул вигвам. Его ждала охота.
***
Её разбудила Вабана. Нодана рядом не было, и Кохаку сразу поникла. Её красивые серые глаза наполнились слезами - неуловимое, переменчивое настроение будущей мамочки полностью зависело от присутствия любимого мужчины. Вабана принесла горячих лепёшек, чаю, разожгла огонь и завернула Кохаку в тёплый плед. Сев рядом с подругой, она стала заплетать ей косы. Волосы у Вабаны тоже отросли, и теперь индианка убирала их в тугой пучок. Белая девушка обожала, когда старшая сестра приходила её будить. В её быстрых и точных движениях чувствовалась сила и жизнь. И этой силой индианка заражала Кохаку, спасая от печали.
— Не грусти, — утешала её Вабана, уловив тоскующее настроение Кохаку, — наши воины уехали, охотникам не много работы. А значит, Нодан вернётся рано.
Кохаку растерянно кивнула. Воины из деревни Белой горы отправились в деревню к Арэнку. Абенаки собирались, чтобы выследить и убить Рея. Старый вояка окончательно обезумел – напал на деревню воналанчей, убил дюжину, стрелял без разбору в мирных людей. Хорошо, что Арэнк успел увести свое племя. Теперь индейцы были очень злы. Сколько Роза ни писала отцу, сколько ни просила его успокоить зверствующего Рея, это не приносило результаты. А теперь индейцы пойдут войной на Рочестер, чтобы добраться до ненавистного врага. В своём последнем письме Кохаку предупредила об этом Мориса, надеясь, что всё же сможет достучаться до его очерствевшего сердца. Но с каждым днём она всё больше убеждалась, что дома её не ждут, и Мориса не волнует пропажа дочери. Старый мэр желал лишь бессмысленной мести и войны.
После завтрака девушки вышли к лесу. Урожай был собран, и работы рядом с деревней было немного. Кохаку же любила собирать грибы и ягоды. Рядом с кромкой заалевших деревьев их встретила Кина. На ней был новый тёплый плащ - скорее всего, подарок от очередного завоевателя сердца. Но завоёвывать нужно было расположение упрямого отца девушки. Здесь Вабана оставила их. Она занималась дублением шкур, и работы к зиме прибавилось. Кина и Кохаку вдвоём отправились в лес, но Кохаку не боялась, она знала, что Кина - прекрасный следопыт, индианка отлично ориентировалась
К обеду девушки стали возвращаться. Им оставалось не больше мили до села, как они услышали выстрелы. Кина замерла, прислушиваясь, она крутила головой, пытаясь определить направление. Наконец она замерла, как замерла и Кохаку, лишь их сердца всё быстрее и с ужасом стучали, ожидая новых выстрелов.
— В деревню! — крикнула Кина и, бросив свою корзину, побежала через лес.
Кохаку старалась не отставать, но её тело стало неуклюжим, тяжёлым. Она не поспевала за юной подругой, и вышла к деревне на пару минут позже. По знакомой до боли поляне скакали наездники, одетые в синие мундиры. К ним, не сбавляя шага, бежала Кина. Когда девушка приблизилась, один из всадников поднял ружьё.
— Стойте! — крикнула Кохаку, бросив и свою корзину. — Прекратите!
Кохаку не видела Рея, но была уверена, что это его люди. Грянул выстрел, Кохаку замерла, с ужасом смотря, как новый плащ Кины обагряется кровью.
— Нет! — закричала она, ускоряя шаг.
Ей наперерез выскочил тёмный конь, кто-то попытался схватить её, но Кохаку спешила к Кине, спешила туда, где продолжались выстрелы.
Всадник вновь преградил ей путь, ударил прикладом по голове, и девушка потеряла сознание.
========== Глава 12. Красная трава (NC-17) ==========
Белые горы, штат Нью-Гэмпшир.
Ноябрь 1848 года.
Massive Attack – False Flags
Кохаку пришла в себя, когда стемнело. Она лежала в открытой телеге, укутанная как младенец, почти не в состоянии пошевелиться. С трудом она высвободила руку и приподнялась, выглядывая из-за бортика повозки. Вокруг был разбит лагерь. Около дюжины мужчин расселись вокруг костерка, шумели и перебрасывались шутками. Рядом с ней сидел еще один и, заметив ее движение, буркнул:
— Пришла-таки в себя. Рей! — позвал он старшего.
Крупный, грузный мужчина вылез из-под тента и, побрякивая шпорами, подошел к повозке. На его груди блестел значок шерифа. Кохаку мутило, голова кружилась, и сильная слабость говорила о сотрясении. Но сейчас ее больше беспокоила деревня у Белой горы и раненная Кина.
— Как самочувствие, — произнес хмуро Рей, — Розмари Балтимор? Мы порядочно намучились, разыскивая тебя.
— Что случилось? Что с деревней? — с трудом произнесла девушка – во рту пересохло.
Рей бросил взгляд на свою палатку - рядом с ней присел индеец из могавков, но рассказывать глупой девчонке о том, что им помогает индеец, не было желания.
— Выследили твоего посыльного, что письмо пару дней назад привез.
Рей сделал презрительное лицо и внимательно посмотрел на Розу: девушка побледнела, ее глаза от ужаса расширились, и Рею показалось, что он видит в них скорбь. Но разве можно было сочувствовать тем, кто украл тебя? Рей много лет ненавидел аборигенов, ненавидел и искал любые способы их уничтожить. Это его месть – месть краснокожим. И плевать, что те, кто вырезал его семью, давно поплатились за это своей жизнью… так же, как поплатились похитители Розы Балтимор. То, что девчонка была дочкой мэра, не имело никакого значения – будь она хоть девкой из публичного дома, Рей не позволил бы умереть ей в руках дикарей. Больше он этого не допустит.