Девушка из кошмаров
Шрифт:
— Он не собирается приходить к нам, — говорю я. — Думаю, он знает, зачем я здесь.
— Тогда нам нельзя здесь оставаться, — заявляет Джестин.
Она быстро моргает, отрывисто подергивая головой. Должно быть, Берк ей что-то шепчет на ухо.
— Он может вернуться, — произносит Анна. — Если мы позволим ему открыть на нас охоту.
— Звучит забавно, — саркастически ухмыляется Джетсин. Затем смотрит на меня. — Полагаю, для него одинокий хищный зверь выглядит намного привлекательней, чем стадо. Если услышите мой крик, бегите на него, — она глубоко вдыхает и поворачивается, чтобы покинуть нас.
— Не нужно этого делать, — говорю я. —
Она усмехается через плечо:
— Это место отведет тебя туда, куда захочешь. Он будет искать нас, а мы — его, стараясь запутывать следы друг друга. Так или иначе, ты в любом случае здесь потеряешься.
Я самодовольно улыбаюсь. До этого момента я никогда ее не терял из виду. Она специально исчезла, чтобы отыскать проклятую жилу металла. Просто чудесно. Я должен был догадаться об этом раньше.
— Лучше не рисковать, — говорю ей. — Если тебе нужно вернуться, тогда возвращайся.
— Не драматизируй, — глумится она. — Я твой друг, но не умру ради тебя. Я не Томас и не она, — тяжелой поступью она уходит, насвистывая про себя одну песенку, которую пел Элмер Фадд [64] , когда охотился за кроликами.
Когда мы с Анной обмениваемся взглядами, я уже знаю, что позади нас Джестин исчезла.
Прогуливаясь через ад с Анной, ощущаю, что должен выпалить то, что таил в себе все эти шесть месяцев. Близится конец, хотя я все еще и нахожусь здесь, чтобы забрать ее домой. В действительности, я не рассчитывал, что когда-нибудь снова с ней увижусь. Это была лишь мечта. Постоянный поиск, словно рыцарь, охотящийся за Священным Граалем. Но я сейчас здесь, с дырой в животе, которая начинает сильно пульсировать, и пытаюсь выманить убийцу моего отца на открытое пространство. Вероятно, из-за сюрреальности такого момента мой рассудок вызывает кровотечение в девятизначной степени.
64
Элмер Фадд или Умник — вымышленный мультипликационный герой, один из самых известных персонажей Looney Tunes, заклятый враг Багза Банни.
— Не скажу, чтобы ты ввязывался в это, — произносит Анна. — Чтобы попытаться высвободить своего отца. Если бы это был мой отец, я бы тоже так поступила.
— Так вот что я пытаюсь сделать. Освободить его?
— А что, нет?
Думаю, да. Но я всех попытаюсь освободить. Уилла и Чейза — если бы я не пришел за Анной, они навсегда бы здесь застряли, и от этой мысли внутри все переворачивается. А еще отца. Я полагал, Анне удалось это сделать шесть месяцев назад, когда та потащила Чародея вместе с собой вниз.
Краем глаза мы замечаем какое-то движение, поэтому оба подпрыгиваем, но не он стал тому причиной. На определенном расстоянии с ветвей одинокого дерева что-то свисает. Мы не останавливаемся, размышляя, идти нам дальше или нет, потому что точно не можем сказать, добились ли какого-то прогресса от этого. Пейзаж смещается и меняется. Горные породы то появляются, то исчезают. Словно мы наблюдаем за их сменой, находясь на беговой дорожке. Теперь мы смотрим на эдакий каньон, полный камней с вырубленными прорехами. Оказывается, в них плещется черная, гладко-маслянистая река, прорезающая дно.
— Ты…ты когда-нибудь говорила с ним? Я имею в виду, с моим отцом?
Анна
— Здесь он всего лишь тень, Кассио. Они все.
— Но, как ты думаешь, он знает, где находится мой отец? Знал ли он все время об этом?
— Я не знаю, что им известно, — произносит она, но отводит взгляд в сторону.
Она не знает, но думает, что знает.
Каньон впереди становится все ближе, уж слишком быстро для скорости, с которой мы движемся. Ненавижу это место. Профессор кафедры физики ощутил бы дискомфорт от увиденного, который свел бы его с ума в течение трех секунд. Где он? Где Джестин? Боль в боку становится все ощутимей, и при каждом шаге больней. Если дыхание Джестин уже замедлилось, ее может уже и не быть здесь. Надеюсь, что это так. Рядом со мной Анна испытывает перенапряжение, когда сканирует ландшафт, но там ничего нет.
— Послушай, — говорю я. — Когда все закончится, и, предположим, что я останусь в живых, я намерен забрать тебя с собой. Я пришел сюда ради тебя. Томас с Кармел тоже. Мы все хотим, чтобы ты вернулась, — сглатываю я. — Я хочу, чтобы ты вернулась. Выбор за тобой.
— Но я все еще буду мертва, Кассио.
— Когда-нибудь и я тоже буду. Это не имеет значения, — я дотрагиваюсь до ее плеча, и мы становимся так, чтобы смотреть друг другу в глаза. — Не имеет.
Она долго и медленно смаргивает черными ресницами, которые отчетливо выделяются на фоне бледных щек.
— Хорошо, — соглашается она, и я, наконец, выдыхаю. — Я вернусь.
Крик Чародея рассекает тишину и откликается вибрациями, пробегаясь по нашим стопам.
— А вот и он.
Глава 28
В выступах каньона отдаленные контурные очертания могут быть кем угодно, но будем мыслить трезво. Это может быть только убийца моего отца, его тюремщик. Однажды он меня одолел, наслав проклятье, которое чуть не убило меня. В этот раз будет все по-другому. Я заставлю заплатить его за то, что он сделал.
Его громкие шаги эхом отдаются в наших ушах, разносясь на мили вокруг. Когда он приближается, мы меняем позиции. Стоило нам только моргнуть, как скалы смещаются. Мы опускаем взгляд вниз, но он уже в поле нашего зрения.
— Что не так с его руками и ногами? — интересуюсь я.
– Он позаимствовал у других дополнительные суставы. И силы, — в глазах Анны появляется сталь.
На его приближение она никак не реагирует.
Из-за этих вышеупомянутых суставов он выглядит совсем неуклюжим. Раньше его походка была жесткой, а теперь он еле тащит ноги. Они так дергаются, будто развиты под неправильным углом. Когда он, улыбаясь, приближается к стене, то крепко хватается за нее и почти касается ее лицом, подтягиваясь и игнорируя гравитацию, и, когда поворачивается, становится на четвереньки и задает темп, поэтому наперекор себе я отступаю на шаг назад.
— Выпендрежник хренов! — выпаливаю я, надеясь, что это прозвучит как насмешка, но голос дрожит, почти близкий к писку.
Все так, как и сказала Анна. Единственное, чего он желает, так это оставаться здесь. Несясь на нас, он одновременно крутит головой вокруг своей оси. Как бы я хотел сказать своему отцу, что я следую его совету и всегда боюсь.
— Я сбавлю его скорость, а ты попытайся удержать, — произносит Анна, и ее волосы вмиг чернеют и вьются.
С ее глаз уходит белизна, а темные вены пересекают всю кожу. Ее платье медленно, но осторожно окрашивается, пропитываясь, в красный цвет.