Девушка, которая играла с огнем
Шрифт:
Потом он стал думать о Хансе Фасте и Соне Мудиг. Это два компетентных следователя, но из-за Фасте все время возникали проблемы. Он действовал людям на нервы. Бублански понимал, что с ним нужно поговорить, но ему не верилось, что утечки информации происходили по вине Ханса.
Подняв взгляд, Бублански обнаружил, что стоит на Лундагатан перед домом Лисбет Саландер. У него не было заранее обдуманного плана наведаться в это место. Но он просто никак не мог разобраться, что она собой представляет.
Дойдя до лестницы, ведущей в верхнюю часть Лундагатан, он остановился
Это в том случае, если нападение действительно имело место!
Иными словами, еще один тупик.
Бублански взглянул вниз, на винно-красную «хонду», которая все это время спокойно простояла на месте. И вдруг, откуда ни возьмись, появился идущий к подъезду Микаэль Блумквист.
Мириам By проснулась в чужой комнате. Было поздно, уже наступил день. Она выпуталась из простыни, села на кровати и огляделась.
Неожиданным вниманием СМИ она воспользовалась как поводом для того, чтобы позвонить подруге и попроситься к ней переночевать. Но она признавалась себе, что этот поступок в то же время был бегством: она испугалась, как бы к ней неожиданно не явилась Лисбет Саландер.
Допрос в полиции и писанина, появившаяся о ней в газетах, подействовали на нее сильнее, чем она думала. Несмотря на принятое решение подождать с окончательными выводами, пока Лисбет не объяснит ей произошедшее, Мириам начинала подозревать, что ее подруга виновна.
Она перевела взгляд на кровать, где лежала Виктория Викторссон тридцати семи лет, носившая прозвище Дубль-Вэ, — она лежала на спине и что-то бормотала во сне. Виктория была стопроцентной лесбиянкой. Мириам Ву тихонько прошла в ванную и встала под душ. Затем выбралась на улицу и купила хлеба на завтрак. Здесь, в лавочке при кафе «Корица» на Веркстадсгатан, она нечаянно взглянула на выставленные газеты, а после того бегом бросилась назад в квартиру Дубль-Вэ.
Микаэль Блумквист спокойно прошел мимо винно-красной «хонды» к подъезду, в котором жила Лисбет Саландер, набрал код и скрылся за дверью. Пробыв там две минуты, он снова вышел на улицу. Никого не застал? С нерешительным выражением Блумквист окинул взглядом улицу. Бублански задумчиво наблюдал за его действиями.
Инспектора Бублански беспокоила мысль о том, что если Блумквист солгал про нападение на улице Лундагатан, он, скорее всего, ведет какую-то игру. А это в худшем случае могло означать, что он каким-то образом был причастен к убийству. Но если он сказал правду — а пока что у инспектора не было причин в этом сомневаться, — то в этой драме присутствует некое скрытое уравнение. Из чего следовало, что в ней участвует больше действующих лиц, чем это кажется на первый взгляд, и что тут может скрываться
Когда Блумквист стал удаляться в сторону Цинкенсдамма, Бублански его окликнул. Микаэль остановился, увидел полицейского и двинулся ему навстречу. Они сошлись внизу лестницы.
— Привет, Блумквист! Вы ищете Лисбет Саландер?
— Отнюдь нет. Я искал Мириам Ву.
— Ее нет дома. Кто-то слил средствам массовой информации, что она появилась в городе.
— Ей было что рассказать?
Бублански изучающе посмотрел на Микаэля Блумквиста и вспомнил его прозвище — Калле Блумквист!
— Пойдемте прогуляемся! — предложил Бублански. — Мне хочется выпить чашечку кофе.
В молчании миновав Хёгалидскую церковь, Бублански привел Микаэля в кафе «Лилласюстер» возле моста Лильехольмсбру, заказал двойной эспрессо с ложечкой холодного молока, а Микаэль взял порцию кофе с молоком. Они устроились в зале для курящих.
— Давно мне не попадалось такого муторного дела, — сказал Бублански. — До какой степени я могу обсуждать его с вами, не боясь завтра прочесть свои слова в «Эспрессен»?
— Я не работаю на «Эспрессен».
— Вы понимаете, что я хочу сказать.
— Бублански, я не верю, что Лисбет виновна.
— И теперь решил заняться частным расследованием на собственный страх и риск? Так вот за что вас прозвали Калле Блумквистом!
Микаэль неожиданно усмехнулся:
— А вас, я слышал, называют Констебль Бубла.
Бублански натянуто улыбнулся:
— Почему же вы думаете, что Саландер невиновна?
— Я ровно ничего не знаю о ее опекуне, но убивать Дага и Миа ей было совершенно незачем. Особенно Миа. Лисбет терпеть не может мужчин, которые ненавидят женщин, а Миа как раз собиралась прищучить целый ряд мужчин, которые пользовались услугами проституток. Лисбет должна была целиком и полностью одобрить действия Миа. У нее есть моральные правила.
— Я никак не могу составить себе о ней четкое представление. Умственно отсталая психопатка или компетентный работник, способный вести расследования?
— Лисбет не такая, как все. Она страшно асоциальна, но ум у нее в полном порядке. И более того, она, по-видимому, способнее нас с вами.
Бублански вздохнул. Микаэль Блумквист высказал то же мнение, что и Мириам Ву.
— В таком случае ее нужно отыскать. Я не могу вдаваться в детали, но у нас есть технические доказательства того, что она была на месте преступления, и она связана с орудием убийства.
Микаэль кивнул:
— Очевидно, это значит, что вы нашли на нем отпечатки ее пальцев. Но это еще не значит, что она стреляла.
Бублански кивнул:
— Драган Арманский тоже сомневается. Он слишком осторожен, чтобы высказать это вслух, но он тоже ищет доказательства ее невиновности.
— Ну а вы? Что вы думаете?
— Я полицейский. Я разыскиваю людей и потом допрашиваю. В данный момент перспективы Лисбет Саландер выглядят мрачно. Нам случалось приговаривать убийц при гораздо меньшем числе улик.