Девушка под яблоней (Буймир - 2)
Шрифт:
Позволила себе резкие выпады, перешибла пустое краснобайство, пошатнула веру в славу Куликов. Пока хмурились хлопцы, девчата, сверкая белыми зубами, вышучивали соседей. Ох, не по душе были шуточки гостям.
5
Павлюк, Мусий Завирюха и Текля брели полевой дорогой, поеживаясь от ветра и от снедавшей их заботы. Задребезжала машина, вынырнула из лога, заведующий райзу Урущак подсадил неразлучных друзей. Потемнело брызжущее здоровьем лицо Урущака, очень строго разговаривает он с Павлюком - дела государственной важности. Но Павлюк, однако, довольно
Еще разгуливали на просторе ветры, студили землю, тревожили душу: зерно в земле лежит, не набухает, не развивается, не пробиваются ростки.
– Конечно, думаю, а то как же!
– отвечает Павлюк.
Эту беспечно брошенную фразу Урущак воспринял почти как непристойность. Ведь люди рядом, видят, как председатель колхоза разговаривает с представителем райцентра. Ну, какое впечатление может произвести на присутствующих подобное обращение? Отвечает как бы нехотя. Словно это такие пустяки, о которых и разговаривать не приходится.
– Когда?
– деланно спокойно переспрашивает Урущак. Не станет же он горячиться.
– Ведь мы только-только посеяли ранние зерновые, - последовал опять беспечный ответ.
Известный на всю округу своим умением соваться куда не следует, Мусий Завирюха встревает в разговор:
– Еще не прогрелась земля. Как можно сеять?
Постоянно выступая на совещаниях в качестве прославленного знатока грунтов, он частенько пересыпает свою речь разными агрономическими терминами, вот ему и кажется, что он уже все мировые истины постиг. И как нужно выращивать гречиху, просо... А не замечает того, что старые навыки еще путаются под ногами. Нет, не тверд еще этот человек в основах научного земледелия. Да и сам Павлюк недалеко от него ушел, не избавился еще от старозаветных привычек. И Урущак на смех поднимает отсталых хлеборобов:
– Еще майские жуки не летают?
Намекает: по дедовским, мол, заветам хозяйство ведете.
А Устин Павлюк без всякого стеснения встает на защиту, можно сказать, отживших, старинных примет:
– Майские жуки как раз тогда и начинают летать, когда земля прогреется.
Урущак изумлен: что ты за хозяин в таком случае и куда поведешь колхоз с подобными взглядами?
Павлюка не переговорить. У него подпевал хватает. Обветренная девушка-бригадир тоже твердит:
– Загоним просо в стылую землю - полезет сорняк и забьет просо... Не раз уж бывало...
Можно подумать - невесть какой опыт хозяйствования у нее за плечами!
– Ранние зерновые и те еще никак не пробьются - земля холодна. Даже не проклюнулись еще... Как же сеять просо и гречиху?
– добавляет Устин Павлюк.
За ним и Мусий Завирюха твердит, что ранняя гречиха, как правило, зацветает в самые жнива и оттого спекается. Солнце выжигает цвет. Необычайное единодушие поражает Урущака. Видно, никто не смеет противоречить председателю. Разве не известно, как он "воспитывает" массу? Придется сделать
Тут Текля, хоть ее никто и не спрашивает, снова говорит:
– А поздняя гречиха цветет в августе, ночи тогда длинные, обильные росою, не так палит солнце.
Сомнения нет, Павлюк перетянул на свою сторону полеводов. А этот доморощенный агроном Мусий Завирюха уж не лекцию ли вздумал читать?
– Поздняя гречиха цветет, когда уже нет корму для пчелы. Таким образом, мы тут имеем двойную выгоду - и страхуем себя от неурожая и медосбор обеспечиваем.
Павлюк - на людях, заметьте!
– напоминает Урущаку:
– Разве вы забыли, как Дорош по вашему настоянию посеял кукурузу в стылую землю? Кукуруза переболела, плохо росла, пожелтела. А та, что была посеяна позднее, в прогретую землю, дружно пошла в рост и удалась на славу.
Урущак, однако, привык больше давать распоряжения, чем вступать в споры. С ними только заведи дискуссию - до утра не переслушать и не прийти к согласию.
– Что нам Сумы скажут, если затянем сев гречихи?
– спрашивает он. Неужели вы ставите под сомнение директивы земельных органов?
И пригрозил Павлюку: если вздумает нарушать агротехнические мероприятия, затягивать сев гречихи - это ему безнаказанно не пройдет! Придется иметь дело с прокурором!
Ясно, такие речи должны протрезвить и самого Павлюка и его сторонников, предостеречь от самовольных действий.
Перешли на другое поле.
Сеятели понуро брели за сеялкой, высевали в разрыхленную влажную землю свеклу. Урущак и здесь подметил неполадки. Что бы творилось, не наблюдай он за порядком! В этих "Красных зорях" всегда хотят поставить на своем! Урущак приказывает сеять свеклу на глубину семь-восемь сантиметров. Павлюк возражает:
– Весна холодная. Пока растение пробьется с такой глубины свернется, недружные всходы будут.
– А тут насядет долгоносик, - вставляет Мусий Завирюха.
– Влаги достаточно, и неглубоко посаженные семена дружно взойдут, поддакивает и Текля.
– Как знать?
– Я ведь звеньевой была, знаю, как выращивать свеклу.
Вот и поговорите с ней! Да, видно, под стать себе кадры воспитал Павлюк. Значит, по-своему сеют! А что будет, как дойдет до прополки? Урущак еще раз предостерегает Павлюка - не пришлось бы иметь дело с прокурором. Разве они не знают, какое огромное значение придает государство этой технической культуре?
Разумеется, прокурор в этом деле без Урущака разбираться не станет. Все зависит от него. Павлюк это прекрасно понимает, потому и разводит беспомощно руками - обязан выполнить приказ.
Павлюк делает, однако, попытку принизить авторитет райзу, - как иначе поймешь его слова:
– А помните, как получилось с бишкинским председателем, отказавшимся пересевать свеклу? Председателя сняли, а свекла взошла. На тех же полях, где пересеяли, семена лежали-лежали в сухой земле и потеряли силу.