Девушка с кленовыми листьями
Шрифт:
– Знаешь, я могу тебе помочь. У нас соседка Гликерия Осиповна комнату сдает. Она обычно на вокзале жильцов ищет. Но сейчас у нее радикулит, и она из дома не выходит. Думаю, она будет рада, если я найду ей жильца. У нее можно даже полный пансион получить. Тебе же надо где-то питаться.
– Неудобно, наверно. То есть, на жилье я согласен, а питание... Ей же тяжело с радикулитом у плиты стоять.
– Ну, тогда сам будешь готовить. Сумеешь пельмени сварить? Магазин у нас рядом.
–
– В выходные и по вечерам.
– Учишься?
– Да, на втором курсе филфака.
– Молодец. Завтра вечером приглашаю тебя в музей или в театр.
– Ишь ты, шустрый какой, - засмеялась Аля, - в театр заранее надо билеты брать.
– Я и возьму заранее. То есть, я хотел сказать, что у меня блат в театральной кассе. В какой театр хочешь пойти?
Так и началась их история. Они ходили по театрам, выставкам, просто гуляли. Домой возвращались поздно, до полуночи целовались в подъезде. Гликерия Осиповна оказалась понятливой старушкой, на поздние возвращения Ивана внимания не обращала. Через пару дней вечернего бдения просто дала ему запасной ключ. Короче, все было замечательно.
Но в какой-то момент он понял, что не может больше обманывать Алю. Слишком серьезно все, что с ним происходит. Какое их ждет будущее? Неужели эти сумасшедшие недели останутся в памяти просто приятным отпуском на Земле?
Он уже понял, что больше всего на свете хочет, чтобы Аля всегда была с ним. Но можно ли без последствий забрать ее домой из прошлого? Что надо сделать первым делом? Узнать, куда ведет генеалогическая линия Алисы Ореховой. Родилась примерно в две тысячи двадцатом году в Москве. Можно найти, вряд ли у нее много тезок такого же возраста. Таня Слободская из архива поможет. Так он думал в те минуты.
Таня действительно помогла. Оказалось, что потомки у Алисы Ореховой отсутствуют. Более того, после две тысячи сорокового года такая гражданка в архивах не значилась. Сердце Лопатина екнуло. Ее нет в будущем, в ближайшем будущем. Что это может означать? Только одно - она погибнет. Может быть, сейчас, пока он роется в архивных файлах, с Алей происходит что-то ужасное...
Но, с другой стороны, если ее нет в ее собственном времени, значит, он может нарушить основное темпоральное правило фактически без последствий. Он не смел на такое и надеяться, когда собирался к Тане в архив.
Оставалось убедить девушку бросить все и пойти с ним, поверив тем сумасшедшим бредням, которыми наверняка покажутся Але его слова.
Иван еле дождался вечера.
– Аля, я должен сказать тебе правду. Я тут гость.
–
– Я все же должен тебе сказать.
– Скажи.
– Я из будущего. Я прилетел к тебе на машине времени.
– Не шути так. Это не смешно.
– Это правда. Я родился через несколько сотен лет после тебя.
– Не говори так, мне не нравится эта игра.
– Я тебе докажу. Ты обязательно должна мне поверить, потому что я хочу, чтобы ты ушла вместе со мной.
– Ушла?
– Уехала, улетела, какая разница. Здесь тебе грозит опасность. Я проверял. Ты обязательно должна мне поверить.
Аля пожала плечами и отвернулась. Он непременно должен доказать ей, что говорит правду.
– Никуда не уходи, я сейчас.
Иван оставил девушку на лавочке в парке, а сам вернулся к ларьку "Мороженое".
Что делать? Как доказать Але, что он не соврал?
Через минуту он был уже в лаборатории Института темпорологии. Лешка нетерпеливо подпрыгивал на стуле. Он живо представлял себе, что его ждет, если его авантюра раскроется. Надо кончать это дело. Но Иван словно не видел его волнения. Он стоял у окна лаборатории и задумчиво смотрел в осенний сад.
Может, принести Але записи из архива? Но их и подделать можно. А если показать ей лингвистор? Нет, не то. Она просто не поймет, в чем дело.
Вдруг его осенило. Осень! На дворе осень, а он встретил Алю весной. Иван ринулся к выходу.
– Ваня, ты куда?
– крикнул ему вслед Лешка.
Но он не оглянулся. Выскочил на улицу и кинулся поднимать желтые, красные и коричневые кленовые листья.
Через несколько минут он был в машине времени. Скорее назад, к Але.
– Алечка, я здесь, смотри, что я тебе привез из будущего.
Аля посмотрела на букет из кленовых листьев, закусила губу, помолчала немного, а потом сказала:
– Ты меня пугаешь... Но знаешь, я поеду за тобой куда угодно, даже на Альфу Центавра.
Иван обнял ее за плечи, и больше они не разговаривали.