Девушка с лабрадором
Шрифт:
– Тебе нужно менять жилье, я помогу, - твердо произнес он. – И поесть. Сейчас надо поесть, а после все остальное.
Он снял ветровку и, оставшись в теплой толстовке, по-хозяйски достал из холодильника колбасу, вареные яйца и майонез.
Она молча следила за ним, и вскоре не выдержала.
– Ты ведь слышал, что я сказала?
– Что? – на секунду отвлёкся он.
– Что случилось с моими…, - Катя тяжело сглотнула, - детьми.
Синие глаза снова наполнились доверху слезами.
– Да, - кивнул Влад. – Это бывает чаще, чем
Катя покачала головой: - Он и сказал мне, что я сама виновата. Моё тело не выполняет нужные вещи и каждый раз… Я безнадёжна.
Влад сейчас до конца понял одну страшную вещь – в эту депрессию вогнал Катю именно Смольнинов. Может быть, он сам этого не понимал, но пока они с ним жили, на неудачу Кате указывал именно он. Может быть, стремясь по-боевому настроить её на следующую беременность, а вышло иначе. Она совершенно перестала верить в себя не только как в мать, но и человека вообще.
– Тебе с сыром или без? – спокойно спросил Влад.
Она покачала головой: - Я совсем не хочу.
– Нет, нужно поесть, садись, - безоговорочно произнес Влад и добавил: - А то, что говорил твой муж… Что он еще мог говорить? Что это он виноват, лучше не обследовав тебя? Врачи всегда так говорят, чтобы выгородить себя, это профессиональное.
Она с живым интересом слушала его.
– На самом деле – ни ты, ни он, никто не мог знать, что произойдет, раньше ведь у вас не было детей. И не стоит тебе себя винить. Это судьба.
– Черная у меня судьба, - мрачно произнесла она.
– Это уж как ты сама ее раскрасишь, такая и будет, - чуть улыбнулся Влад.
Накормив Катю бутербродами, он ушел, с облегчением видя на её лице сытую лень. Значит, она сейчас ляжет спать и не будет думать о том, чтобы обрезать свои волосы. В этом поступке было что-то нехорошее, как будто длинная волна на ее спине была еще одной частью её самой.
С Морти он погулял сам и когда привел собаку обратно, увидел, что Катерина спит глубоким сном, чуть приоткрыв губы, как ребенок.
Глава 5 Сущность
Уже несколько дней преследовала какая-то зудящая неотвязная мысль. Как будто неясная, но существенная. А она делала всё, чтобы не замечать её.
Работа захватывала полно и не оставляла ни минуты на скуку, но странное ощущение не проходило. Она о чём-то забыла. О важном.
Рассеянно постукивая карандашом по клавиатуре компьютера, Марина разглядывала свои идеальной формы длинные ногти, покрытые лаком цвета фуксии. Её любимым цветом. Но и это совершенство не порадовало.
Она сурово сдвинула брови и вернулась к 3D проекту двухкомнатной квартиры на Суворова, над которым работала.
Какие глупости лезли в голову, представить сложно. В последнее время она так окунулась в творчество, в контроль над его реализацией, ремонты, что невозможно было отвлечься от всего этого.
Марина обожала свою работу. Человек творческого ума, она отдавалась ей полностью, считая,
Нет, она любила их, конечно, но без глупого фанатизма. Дети быстро росли, а вырастая, и не вспоминали, как ты не спал ночами, нервничал и бегал, договаривался, чтобы их взяли в какой-нибудь кружок или спортивную секцию. Им это было безразлично. Дети – это маленькие взрослые со своей жизнью и судьбой, и было совершенно глупо ждать от них какой-то отдачи в старости. Родил, выкормил - летите. Тем более, мальчиков держать у своей юбки – вовсе абсурд.
Влад пытался насытиться отцовской любовью, потому что его постоянно не было дома, и без конца занимался ими, будучи в отпуске. Мрина же не собиралась тратить на это время, да и зарабатывать нужно было самой, не надеясь на доброго мужа.
Несколько лет назад, перед тем, как она глупо забеременела Ильёй, она ставила Владу вопрос ребром, чтобы он бросил свою опасную и очень удаленную работу. Иногда Марине приходилось ждать его по полгода, потому что лететь и жить в другой стране, где каждый день стреляют, она не собиралась.
Но он был очень недоволен их разговором и закрыл тему жёстко и категорично. Зарабатывал он очень хорошо, сказать было нечего, но зачем нужен такой брак, если она общалась с мужем только по телефону? Ей не хватало мужского внимания, по ночам было тоскливо, они тянулись в два раза дольше, и приходилось не раз думать об их ненормальной семье.
Да, у нее были интрижки, это естественно. И физически, и морально одиночество толкало её к чужим мужчинам, но она не слишком увлекалась, обычно романы долго не длились и ни к чему не приводили. Удовлетворения они тоже не приносили. Марина невольно задумывалась, где и с кем проводит ночи её муж, и это злило, потому что она не верила, что он живет, как аскет в своих военных гарнизонах. Женщин можно было найти везде и всегда, было бы желание.
А в последнее время Марина задавала себе вопрос – зачем ей это всё надо. Несостоявшаяся семья, муж за тысячи километров от нее, двое детей на шее, а ведь она была достойна лучше жизни. Когда выходила замуж, даже и представить не могла, что будет так жить.
Не нужно было заводить детей, ну или хватило бы Даниила, это точно. Он бы и с бабушкой вырос, ничего страшного с ним не случилось бы. А Влад с его работой, со службой, подошел бы как любовник. С ним было отлично в постели, если уж быть совсем честной, ни один другой мужчина не умел быть таким внимательным к её желаниям. Но зачем делать вид, что у них семья, когда её нет?
Марина порывисто встала, чтобы налить себе кофе, разболелась голова. Пройдя на удобную кухню, где они всем офисом могли перекусить или просто отдохнуть, она включила кофе-машину. Мебель была вся в зеленовато-желтых тонах, любимых цветах Романовой, хозяйки и главного дизайнера их студии. Много стекла, витражей, воздуха и света, что обожала и сама Марина.