Девять правил соблазнения
Шрифт:
Хуже того, он упомянул о женитьбе.
Нет, конечно, он мог упомянуть и о женитьбе. И она бы рада была это услышать, где-нибудь между «Ты самая бесподобная женщина, какую я когда-либо встречал» и «Как теперь я смогу жить, после того как обрел рай в твоих объятиях». Было бы чудесно, если бы, глядя ей прямо в глаза с выражением абсолютной преданности, он сказал: «Сделай меня самым счастливым, самым удачливым мужчиной в мире, Калли. Выходи за меня замуж».
Конечно, если бы он это сказал, она бы с восторгом бросилась в его объятия и позволила всю дорогу домой
А вместо этого сегодня утром, которое могло бы стать утром после самого замечательного вечера всей ее жизни — не считая тех, что еще должны были наступить, — она занимается наведением порядка в библиотеке.
Уперев руки в бедра, Калли резко качнула головой, окинув взглядом открывшуюся ей картину. Сначала ей придется вытереть пыль.
Она подошла к двери и рывком открыла ее, собираясь приказать лакею принести ей щетку для обметания пыли, и обнаружила за дверью Марианну и Анну, которые о чем-то тихо перешептывались. Звук открывшейся двери заставил их резко поднять головы, и Калли заметила, как у горничной при виде хозяйки округлились глаза.
Калли как ни в чем не бывало обратилась к ней:
— Мне нужна щетка. — Анна выглядела совершенно потрясенной, словно никак не могла взять в толк, чего от нее хотят, и Калли терпеливо пояснила: — Чтобы стереть пыль. С книг. В библиотеке.
— О Боже, — выдохнула Марианна, — похоже, дело обстоит хуже, чем мы думали.
Калли резко подняла голову и посмотрела на Марианну.
— К чему ты клонишь?
— Что произошло прошлой ночью?
Калли вновь повернулась к шкафам, содержимое которых пыталась упорядочить.
— Ничего не произошло.
— Тогда с чего вдруг ты взялась наводить порядок в библиотеке? — спросила Марианна.
Калли слегка пожала плечами:
— Почему бы и нет? Сегодня у меня нет никаких других дел.
— Ничего более интересного, чем наведение порядка в библиотеке?
Интересно, насколько трудно будет задушить собственную сестру?
— Этим вы занимаетесь только тогда, когда хотите отвлечься, моя госпожа.
И горничную в придачу.
Марианна встала и подошла к Калли, которая продолжала расставлять книги.
— Но ведь ты обещала все мне рассказать.
Калли вновь пожала плечами:
— Рассказывать нечего.
Их диалог был прерван стуком в дверь. Внимание всех переключилось на дворецкого, который, сделав вид, что не заметил царившего в библиотеке беспорядка, поклонившись, вошел в комнату, тщательно прикрыв за собой дверь, словно пытаясь оградить их от какой-то опасности.
— Миледи, прибыл лорд Ралстон. Он просит вас принять его.
Марианна и Анна удивленно переглянулись, затем Марианна повернулась к Калли и бросила на нее многозначительный взгляд.
— Просит принять.
Калли посмотрела на сестру, сделав круглые глаза, и обратилась к дворецкому:
— Спасибо, Дэвис. Можете передать маркизу, что меня нет. Скажите, что сможет застать меня позже.
—
Дворецкий коротко поклонился и вышел.
Калли закрыла глаза и, пытаясь успокоиться, сделала глубокий вздох. Когда она вновь открыла глаза, то сразу заметила, что Марианна и горничная пристально разглядывают ее.
— Так, значит, рассказывать нечего?
— Нечего.
— Ты никудышная лгунья, — заявила Марианна. — Остается только надеяться, что у Дэвиса это получится лучше.
В этот момент дверь отворилась, и на пороге опять показался пожилой дворецкий.
— Миледи.
Дворецкий поклонился.
— Сэр Ралстон ушел? — спросила Калли.
— Нет, миледи. Маркиз сказал, что будет дожидаться вашего возвращения.
Мари покосилась на кипу книг, потом, как бы между прочим, спросила:
— Как ты думаешь, после этого лорд Ралстон уйдет?
— Я бы не стал делать ставку на это.
Сердце Калли подпрыгнуло, когда она услышала эти слова, произнесенные сухим и даже холодным тоном.
В возникшей тишине Марианна обернулась к Калли и, не обращая внимания на умоляющие взгляды сестры, мило, как и подобает Ангелу Аллендейл, прощебетала:
— Калли, похоже, к тебе гость.
Калли прищурилась: нет на свете ничего хуже, чем иметь сестру.
Марианна присела в коротком книксене и вышла из комнаты, а предательница Анна торопливо потрусила за ней. Калли же, напротив, осталась на своем месте, надеясь, что ей удастся отсидеться здесь и избежать разговора с Ралстоном. Джентльмен не будет настаивать на разговоре, если она не покинет своего убежища между книжными шкафами. Ведь накануне он лез из кожи вон, чтобы доказать свое благородство.
Воцарилось молчание; Калли продолжала устанавливать книги, намеренно пытаясь заставить себя игнорировать присутствие Ралстона.
Не отрывая взгляда от полки, где она выравнивала корешки книг, выстраивая их в идеально ровный ряд, она неприветливо бросила:
— Я не принимаю.
— Интересно, — протянул он. — Но, похоже, вы меня уже приняли.
— Вы что-то хотели, лорд Ралстон? — холодно поинтересовалась она.
Калли повернулась и посмотрела ему в лицо.
Это было ошибкой. Гейбриел был абсолютно спокоен, такой, как и всегда, — волосы тщательно приглажены, золотистая кожа, безупречный галстук и настолько изящно выгнутая бровь, что Калли тут же остро осознала, что на ней серое, невзрачное платье, к тому же отчаянно пропылившееся, и вообще сейчас весь ее вид говорит о том, что ей нужно срочно принять ванну и вздремнуть.
Просто невыносимый человек. В самом деле.
— Я хотел бы продолжить разговор, который мы начали вчера вечером.
Калли, ничего не ответив, поставила на полку еще несколько книг.
Он говорил медленно, словно тщательно обдумывал каждое слово. Калли продолжала расставлять книги: больше всего ей хотелось, чтобы он просто оставил ее в покое и ушел.
Ралстон шагнул ближе, заставляя ее отступить в слабо освещенное пространство.
— Калли, я не знаю, как загладить свою вину.