Девять преступлений

Lover of good stories

– Аргументы?

– Пока я не готова их предоставить, агент Кинг, – девушка отвернулась к окну и сделала вид, что её крайне интересует начавшийся на улице ливень.

В дом они вернулись промокшие насквозь. Двух минут от машины до двери хватило, чтобы они основательно намокли. Мэй повернулась к Дейву и расхохоталась:

– Ну у тебя и видок!

– На себя посмотри! Кикимора.

Паркер запрокинув голову, засмеялась и тогда он притянул её к себе.

– Ты такая невероятная… Прости,

за то, что не был с тобой до конца честен…

– Знаешь, мои прошлые отношения закончились, потому что он врал мне.

– Хммм, так у нас отношения?!

– Не знаю, у нас отношения?! – в тон ему спросила девушка.

– Я бы очень этого хотел…

– Что-то типа курортного романа?

– Знаешь, я уже очень давно не испытывал к кому-либо, что-то подобное… Уверен, найду, чем заняться и в твоём городе. Или заберу к себе, если захочешь…

Она спрятала лицо у него на груди, стараясь унять волнение от его слов. Кинг заставил посмотреть на себя, держа за подбородок и поцеловал. Медленно и чувственно, так, что голова девушки закружилась.

***

Роб заснул прямо в кресле кабинета. Ему снилась смеющаяся Тесс. Из приятного сновидения его вырвал стук в дверь.

– Да твою ж мать! – взвыл он, поднимаясь и потирая глаза.

Сон, как рукой сняло, когда он увидел визитёра. На пороге, держась двумя руками за ручку чемодана, стояла мокрая насквозь Тесс.

Глава 10. На свои места

Тесс робко улыбнулась:

– Знаешь, а я недооценила степень твоего паскудства, он всё-таки выгнал меня из дома.

– ЧТО?! Блять, извини, хочешь я съезжу и поговорю с ним?! Это же бессмыслица какая-то. – Роб бестолково метался на пороге.

– Давай я войду и обсудим?!

– О, черт! Извини, я, пиздец, как растерялся! – Хилл выхватил у неё чемодан и отступил в сторону, пропуская.

Девушка вошла в дом, потирая замёрзшие руки. Роб же пулей унёсся наверх, вернувшись с пледом и полотенцами.

– Держи, вытирайся. Давай, я пока достану тебе сухой свитер, наверняка у тебя целый чемодан тёплых, уютных свитеров, – он не переставая болтал.

– Уймись, пожалуйста…

– Уймись?! Да я в ужасе сейчас! Я же хотел его только позлить, что он за дебил такой?! Ты меня просто за руку подержала!!! Как так вышло-то?! Как можно сначала замуж позвать, а потом выставить за дверь, под проливной дождь?! Бесчувственный кусок дерьма!!! Я еду к нему! Сейчас же! Ай, бляяяять…

– Да-да, машину ты оставил у дома Мэй. – Тесс, тем временем, накинув на плечи плед, снимала с себя мокрую одежду.

– Слушай, ну это не проблема, переночуешь у меня. Завтра, прям с утреца, я сгоняю за машиной, и мы…

– Я не вернусь к нему, Роб.

– Ты злишься, это понятно… Даже

я, блять, злюсь! Напыщенный кусок дерьма! Я говорил, что он тебе не пара? Оооо, у меня на таких уродов чуйка… Да-да… Почему ты смеёшься?!

– Извини, ты такой забавный, когда паникуешь… Я сама ушла, прекрати его материть. Он заслуживает большего.

– Я… прости, но чёт не догнал…

– Достань мне свитер и джинсы… И белье тоже.

– Я не буду доставать тебе белье! Он тебя из дома за рукопожатие прогнал, блять! А если я твои трусики в руки возьму, он че, дом мне сожжет?!

– Хорошо, я сама. Отвернись.

Хилл с готовностью отвернулся, не переставая говорить:

– Слушай, в башке все никак не укладывается! Может ему это… к Мэй на приём записаться?! Это ж охренеть, как странно! Я бы от тебя так легко не отказался… Тоже мне жених!

– Я знаю…

– Что ты знаешь?!

– Что ты не откажешься от меня.

Он повернулся и вздрогнул от того, насколько близко к нему, она стоит.

– Успокойся. Я пошутила. Это я ушла от него.

– Почему? – спросил Хилл, почему-то шёпотом.

– Потому что мы с ним не пара.

– Уместна ли будет фраза: «Я же говорил»?!

Девушка хитро улыбнулась:

– Ну? Где моя комната?

– О, да… Конечно… Сейчас. Давай свой чемодан.

Они поднялись наверх и Хилл толкнул дверь спальни, в самом конце коридора.

– Это… это спальня…

– Беллы, я знаю, – девушка шагнула внутрь. – Тут потрясающе.

Детектив замер на пороге, а затем тихо сказал:

– Знаешь, я не заходил сюда…

– …с тех пор, как она ушла…

– Она умерла.

– Никто не умирает, Роб. Просто перестают быть рядом. В физическом смысле. – Она протянула ему руку. – Давай же, а то она хмурится.

– Она… что?

– Да, она здесь. Но, если ты не готов, просто помолчим.

Хилл вошёл внутрь, до боли в пальцах, стиснув ручку чемодана.

– Ну что?! Поговоришь с ней?

– Скажи… скажи ей, что я скучаю… – глаза его были полны слёз.

Тесс мягко улыбнулась:

– Она тебя слышит, мне не нужно передавать твои слова, только её и она говорит, что ты редкий засранец, Роберт младший.

– Она всегда так звала меня, когда злилась, – он улыбнулся, сквозь слёзы.

– Говорит, очень жаль, что не может надрать тебе задницу, как в детстве, но несмотря на это, ты навсегда останешься её Роби и она очень любит тебя…

– И я её… я тоже люблю тебя, Белла… Мне так тебя не хватает…

Тесс смутилась и покачала головой.

– Что? Что она говорит? – Хилл подался вперёд.

– Могу ли я это не передавать?!

– Нет, не можешь! Я хочу знать каждое чертово слово!

– Она сказала, чтобы ты помыл язык с мылом…