Девять с половиной дней чужой жизни
Шрифт:
– За что ей тебя любить? – запоздало спросил он. – Раньше ей ни до чего не было дела, и ты этим пользовалась. Расслабилась и уже почувствовала себя хозяйкой, – он сделал многозначительную паузу. – Но все когда-нибудь встает на свои места. Женни сейчас в тяжелой ситуации. Она сидит дома, прячется от людей и изнывает от скуки. Ты просто попала ей под руку, – он многозначительно хмыкнул. – Думаю, что не одной тебе достается. Она заново открывает дом, знакомится с прислугой и старается снова самоутвердиться.
В кабинете повисла гнетущая тишина. Наверное, Натали задумалась, переваривая его слова. Неизвестно, что сейчас
Сердце Сильвии бешено колотилось от страха и возбуждения. Выбора не было. Нужно хорошо постараться, чтобы показать, кто в доме настоящая хозяйка.
– Как же, ни с кем не общается… – словно опомнившись, ехидно заметила экономка. – С доктором сегодня даже слишком нежно общалась. Целовалась прямо на улице на глазах у всех. Так на шее у него повисла, что он едва на ногах удержался. О чем-то нежно поворковали, а потом ушли вместе на весь день. Наверное, принимать процедуры…
– Где сейчас Женни? – громко спросил Александр.
– Дома. Недавно вернулась, как всегда, пьяная. Плавала в бассейне и ужин туда заказала, – сообщила довольная своей находчивостью Натали. – В одном халате разгуливает по зимнему саду и все ей нипочем.
– Ну вот, – по звуку грохочущего стула было ясно, что он резко вскочил, – а ты говоришь, что ее подменили. Ничего ее не исправит, – он с силой ударил кулаком по столу.
Сильвия втянула голову в плечи, вжалась мокрой спиной в стену и тяжело сглотнула. Она и подумать не могла, что каждый ее шаг отслеживается с особенной тщательностью, анализируется, а потом преподносится хозяину с вольными комментариями. Больше медлить нельзя. Необходимо сейчас же собрать в себе всю стервозность и показать этой нахалке на дверь. В противном случае, та в скором времени покажет на дверь ей. Этот пункт не был предусмотрен в плане Шуры и не обещал обоим ничего хорошего.
– Успокойся, – заворковала Натали уже совершенно другим тоном. – Садись, я еще не закончила массаж.
Сильвия перевела дух и вдруг запоздало сообразила, что эта нахалка называет Александра на «ты». Это говорило о многом и явилось той каплей, которая переполнила чашу терпения. Пока она собиралась с силами, чтобы распахнуть дверь, экономка, как бы, между прочим, сообщила:
– Гарри, наверное, изнывает от тоски, и, отбросив все правила приличия, звонит, не переставая. Свой мобильник она выключила и никого не хочет слышать, поэтому домашний телефон разрывается.
– Зачем? Зачем она выключила мобильник?
– Я думаю, это как раз можно понять. Не очень-то приятно никого не узнавать и выглядеть полной дурой в глазах окружающих.
Пожалуй, даже этого было достаточно, чтобы с силой распахнуть дверь.
Александр сидел на стуле у письменного стола, а Натали стояла сзади и старательно массировала его шею. При виде хозяйки с растрепанными волосами и в коротком банном халате, она едва не лишилась чувств. Глазки испуганно забегали. Александр спокойно наблюдал за женой.
Интересно, как бы поступила Женни в этой ситуации? Это был вопрос. У нее и раньше была определенная репутация, но после аварии и потери памяти, она стала совершенно непредсказуемой. Пожалуй, сейчас ничего не мешает разнообразить жизнь яркой сценой ревности.
Сильвия улыбнулась и устремила взгляд на испуганную Натали.
– Знаете, милочка, я сегодня весь день
Экономка смертельно побледнела и даже слегка пошатнулась. Казалось, она сейчас лишится чувств, и бездыханное тело рухнет на пол.
– Александр, неужели тебе действительно нравится эта крашеная курица далеко не первой свежести? Столько лет и такое завидное постоянство… – фраза прозвучала с легким оттенком иронии.
Подошла к ним и уверенно уселась на колени мужа. Обняла его за шею, которую еще несколько минут назад так старательно массировала Натали, и, прижавшись виском к его твердой щеке, проворковала:
– Ну почему же, дорогой, ты ни разу не сказал, что нуждаешься в массаже? Завтра же я распоряжусь, чтобы тобой занялся хороший специалист, – она заглянула в его глаза и заметила в них растерянность.
– Ты снова пьяна? – спросил он и потянул носом воздух. – А как же лечение? Или теперь его заменяет доктор личным присутствием в твоей и без того бестолковой жизни?
Сильвия улыбнулась и бросила победоносный взгляд на Натали. Та словно приросла к месту и лишь часто хлопала глазами. То, что происходило в кабинете, было, наверное, самым невероятным из всего, чего можно было ожидать от Женни. Сейчас она превзошла самую себя.
– А вы еще здесь? – обратилась она к экономке. – Надеюсь, мне не нужно спрашивать вашего позволения остаться с мужем наедине? Или вы уже настолько прочно владеете всеми правами на него, что мне нет даже маленького уголка в его большом сердце?
Тело Александра напряглось и превратилось в неподвижную каменную глыбу, когда она снова прижалась к нему и слегка потерлась щекой о подбородок.
– Так вот, мой муж больше не нуждается в ваших услугах. Думаю, вы ему порядком надоели и своим пресным телом и куриными мозгами, – она мило улыбнулась и вдруг резко выпрямилась, убрав руки с могучих плеч. – А я, так и подавно больше не нуждаюсь в вас. Запомните, милочка, я больше не потерплю, чтобы за мной шпионили в собственном доме. Пожалуй, самое время всем напомнить, кто здесь хозяйка, – она встала и подошла к экономке. – Потрудитесь незамедлительно все дела передать Марии. Завтра утром вас больше не должно быть здесь. Вы у-во-ле-ны без выходного пособия и рекомендательных писем. Я так хочу, и так будет, можете поверить мне на слово. И еще, примите на прощанье, – Сильвия поняла, что именно теперь должна проявить максимум стервозности, – дружеский совет. Не стоит больше называть себя Натали. Какая вы на самом деле Натали с вашей-то рязанской мордой, разрисованной под матрешку? – и добавила нараспев: – Я вас умоляю…
Экономка перевела растерянный взгляд на Александра, но тот промолчал, ухмыляясь, и, с интересом наблюдая за женой. Похоже, ему нравилось все, что она говорила.
– Это вам не поможет, – Сильвия перехватила ее взгляд. Она уже праздновала победу. – Видите ли, дорогая, мы тут с вами не на равных. Я хоть и плохонькая, но все же жена с приличным стажем, а вы – никто. Обычная прислуга, которой в этом доме перебывало предостаточно. Завтра уже никто и не вспомнит о вас. Конечно же, я проявлю гуманность, ведь сейчас ночь, но, обещаю, что уже утром вы окажетесь за дверью. И не надейтесь, что я забуду об этом разговоре.