Девять с половиной идей
Шрифт:
Суд учел это пожелание защиты, сочтя его правомерным. Джейсон Мэрдок, сладко улыбаясь и чем-то напоминая главную героиню сериала «Челюсти», заметил, что это полное право миссис Маккинзи, записанное в американской конституции. Было слышно, как он сделал ударение на слове «американской», явно намекая, что для кого-то это пустой звук.
Первыми показания давали те, кто обнаружил бездыханное тело мистера Клиффорда Маккинзи девятого августа в его особняке в предместье Нью-Йорка.
– Причина смерти мистера Маккинзи могла быть
– Вряд ли, сэр, – ответил тот. – У меня вначале сложилось впечатление, что это удар или проявление какой-то сердечной болезни. Хотя его лицо… оно было уж слишком синим, прямо-таки неестественным.
– При геморрагическом инсульте это вполне типично, – заметил Стивен.
Мэрдок продолжал улыбаться, и следующий его вопрос звучал так:
– И каково же было заключение полицейских экспертов, производивших вскрытие, о причине смерти мистера Маккинзи? Геморрагический инсульт?
– Ваша честь, не кажется ли вам, что целесообразнее было бы спросить об этом самих экспертов? – подал голос Стивен.
– Мы успеем сделать и это, – парировал Мэрдок, – но если вы, мистер Ван Бьюккенен, отказываете в компетентности офицеру полиции… Кроме того, заключение уже раз пятьсот было опубликовано во всех газетах и прозвучало во всех выпусках новостей.
– Протест отклоняется, – провозгласила судья Джоунз. – Говорите, офицер.
– Причиной смерти, как было установлено, послужило острое отравление одним из редких растительных ядов – физостигмином.
– И сколько времени мистер Маккинзи был мертв, по вашим приблизительным, разумеется, подсчетам, к тому моменту, когда вы его увидели?
– Мы прибыли в дом в начале восьмого вечера. По-моему, мистер Маккинзи был мертв около получаса.
– То есть не исключено, что алкалоид попал в желудок жертвы с пищей, принятой за ужином. Повторяю, не исключено… Спасибо, офицер, разумеется, компетентный эксперт, допроса которого так жаждут обвиняемая и ее адвокат, конкретизируют ваши показания.
– Миссис Оранжерон, – спрашивал Мэрдок у полноватой пожилой негритянки, той самой горничной, которая и нашла тело мистера Маккинзи, – когда вы обнаружили тело своего работодателя?
– Если быть совершенно точной, сэр, – ответила миссис Оранжерон, – то в восемнадцать часов пятьдесят пять минут. Я как раз собиралась уходить, так как мой рабочий день заканчивается в семь вечера, и зашла в кабинет узнать, не требуется ли мистеру Маккинзи чего-нибудь…
– Когда был ужин? – быстро спросил Мэрдок.
– В тот день? Около шести… Мистер Маккинзи всегда ужинал достаточно рано, а в тот день он собирался на какой-то прием, поэтому я получила приказание подать легкую закуску без четверти шесть. Так я и сделала…
– И кто вымыл посуду после ужина, вы, миссис Оранжерон? Это ведь является вашей обязанностью…
– Нет, сэр,
– Она всегда брала на себя функции посудомойки?
– О нет, сэр, только в тот день, раньше она никогда не мыла посуду. Кроме того, все было вымыто самым тщательным образом, все просто блестело, когда приехала полиция…
– Миссис Оранжерон, – перенял эстафету Стивен. – Вы сами видели, как миссис Маккинзи моет посуду?
– Нет, но…
– Тогда объясните, почему же вы только что ввели суд в заблуждение относительно этого пункта?
– Я не видела, сэр, – ответила негритянка, явно начиная волноваться, – но я слышала. Я видела со спины женщину в таком же платье, как у миссис Маккинзи, которая мыла посуду… Кроме того, в особняке никого больше не было – только миссис и мистер Маккинзи и я. Никто не мог сделать этого! Уж не думаете ли вы, мистер, что я вру суду? – Негритянка нахмурилась, став олицетворением оскорбленной честности и добропорядочности. – Я, между прочим, клялась на Библии, а для меня, ревностной католички…
– Но вы не видели ее лица, миссис Оранжерон?
– Нет, сэр, но это…
– Спасибо, больше вопросов не имею.
– Мистер Прескотт, – допрашивал Мэрдок следующего свидетеля, – при анализе посуды из кухни особняка Маккинзи вы обнаружили следы какого-нибудь отравляющего вещества?
– Да, – ответил уверенный в себе эксперт в очках. – На одной из тарелок, несмотря на то, что она была тщательно вымыта, притом с применением какого-то чистящего средства, я обнаружил микрочастицы одного из основных активных веществ физостигмы ядовитой, а именно вещества с химической формулой. Количество было микроскопическим, но наши новейшие технологии позволяют уловить содержание яда практически в любой пропорции. Это алкалоид физостигмин.
– Тот самый, искусственный аналог которого применялся нацистами в концлагерях для быстрого и эффективного уничтожения евреев во времена Второй мировой войны? – Мэрдок явно бил на эмоции, привлекая симпатии публики на свою сторону.
– Да, вы правы, – ответил мистер Прескотт.
– Ваша честь! – запротестовал Стивен.
– Протест резонен, – ответила судья. – Присяжные только должны знать, для чего именно используется физостигмин и что он собой представляет. А вы делаете из обвиняемой нацистку из Освенцима. Отвечайте, мистер Прескотт!
– О, – ответил тот, – физостигмин – основа многих действенных лекарственных средств. Как говорится, все лекарства в больших дозах яды, а все яды в малых дозах лекарства.
– Великолепно, – не терялся Джейсон Мэрдок, сбить его с толку было невозможно, он умел любое слово и ситуацию оборачивать в свою пользу. – И какое же количество этого ценного лекарства, как вы говорите, было обнаружено в организме мистера Маккинзи?
– Около двенадцати миллиграммов…
– В то время как средняя доза, ведущая к летальному исходу, составляет…