Девять унций смерти
Шрифт:
«И постараемся как можно большее количество людей оставить в живых!» — решительно заявил лекарь.
«Как хочешь… так даже интереснее, — улыбнулся лазутчик, с наслаждением потягиваясь. — Ну, коротышка, ты готов?»
«А книга? — в волнении спросил лекарь. — Вдруг, пока мы будем заниматься „прикладной медициной“, кто-то из них доберется до книги!»
— Книга, — сам себе под нос пробурчал Шарц.
А потом вдруг схватил книгу, рывком отодвинул ставень и выбросил ее в окно.
— Эй, шпионы! Хватайте
«Ты что?!» — тут же завопил лекарь.
«Спятил?!» — громким эхом откликнулся лазутчик.
Если б они только могли посмотреть друг другу в глаза!
«Ты зачем книгу выбросил, идиот?» — нехорошим тоном поинтересовался лазутчик.
«Что?! — выдохнул лекарь. — Я — идиот?! Я — ее выбросил?! Да я и рта открыть не успел, когда ты…»
Если б они только могли схватить друг друга за шиворот!
«Я всегда знал, что ты идиот, коротышка, но никогда не думал, что такой!» — раздраженно фыркнул лазутчик.
«Молчи, засранец! — рявкнул выведенный из себя доктор медицины. — Сам выбросил, а на меня валишь!
Если б они только могли навешать друг другу плюх!
— Это, между прочим, была не просто какая-то там загадочная книга, за которой разные придурки охотятся, а подарок профессора Брессака, лично мне очень дорогого человека, — ледяным тоном проговорил лекарь. — Так что пусть твой дурацкий поступок останется на твоей совести. Впрочем, я запамятовал, лазутчику ведь совести не положено, верно? Так что, как бы то ни было, мы сейчас идем добывать эту книгу обратно. И постарайся не убивать направо и налево. Достаточно того, что ты уже натворил».
«Коротышка, я ее не выбрасывал!» — рассердился лазутчик.
«Ну я, я ее выкинул, — усмехнулся внезапно появившийся шут милорда герцога. — Привет! Давно не виделись!»
«Ты придурок!» — в один голос взвыли лекарь с лазутчиком.
«По должности положено», — ухмыльнулся шут.
«Зачем?! Зачем ты…»
«А так смешней!»
«Ничего себе смешней! Мы ведь даже не знаем, что там было, в той книге!»
«Ну так узнавайте, кто вам мешает?»
«Издеваешься, да?! Как мы узнаем, когда ты ее выбросил?!»
«Какие же вы все-таки смешные оба, — вновь ухмыльнулся шут. — Такие серьезные… и такие смешные! А теперь прекратите орать, пока наш общий череп не треснул, и просто посмотрите на стол».
Лекарь и лазутчик, не сговариваясь, бросили короткю судорожный взгляд туда, куда указывал шут.
Она была там.
Книга.
Та самая книга. Лежала, как и раньше, на своем месте. Словно с ней и вовсе ничего не происходило. Впрочем, с ней и правда ничего не происходило.
«А… что же ты выбросил?» — вновь в один голос спросили лекарь и лазутчик.
«Фаласско-марлецийский словарь», — ответил шут.
А под
Шарц осторожно выглянул в окно.
«Фалассцы и ледгундцы», — определил лазутчик.
Лазутчики двух стран сражались за обладание книгой, которую можно купить в любой книжной лавке.
— Отличное зрелище, — сам себе сказал Шарц, вновь осторожно выглядывая из окна. — Сейчас бы еще чашу подогретого вина для полного счастья, да только где ж его возьмешь посреди ночи?
Почти дюжина человек яростно размахивали мечами.
«Совсем осторожность потеряли», — отметил лазутчик.
«Сейчас городская стража прибежит», — согласно кивнул лекарь.
«Не до осторожности им, цель уж больно близко! — усмехнулся шут. — Прямо под ногами валяется!»
«Ничего. Как только кто-то из них разглядит…» — проворчал лекарь.
«Не дадут ему разглядеть, — усмехнулся лазутчик. — Да и не станет никто в такой ситуации разглядывать. Схватить и бежать!»
«А прочие — следом!» — подхватил шут.
«Вот-вот, — кивнул лазутчик. — Здорово придумано, балаганных дел мастер! Я-то собирался сам их резать, но так даже лучше!»
«Ничего, не маленькие, сами зарежутся! — хихикнул шут. — Помогать им еще!»
«Две противоположно направленные болезни уничтожают друг друга… — задумчиво промолвил лекарь. — Какая изящная идея! Над этим нужно подумать».
Замелькали факелы. Близилась городская стража.
— Всем бросить оружие! — услышал Шарц начало стандартной марлецийской формы ареста и осторожно задвинул ставень.
Добропорядочные граждане по ночам, как известно, спят. Причем за день они так наработались, что никакой грохот под окнами их не будит.
А что, разве был какой-то грохот? Нет, правда был? Да что вы такое говорите? А что случилось-то? Не может быть! Драка? Вот здесь, в этом саду? Какой ужас! Нет, правда не слышал.
Тем более что он, как ни крути, гном. А про тугоухих гномов, оглохших от грохота наковален, анекдоты уже рассказывают. Несмотря на то что гномы, в отличие от людей, никогда не глохнут от грохота кузнечного молота. Впрочем, анекдотам это безразлично, им ведь не как на самом деле нужно, а как смешнее.
Вот и причина спать и ничего-ничего не слышать.
Впрочем, одну вещь лучше все-таки уточнить. Шарц осторожно приотодвинул ставень, заглянул в щелочку. Так и есть. Словарь остался лежать в сугробе. Стража его не заметила, а лазутчики, естественно, промолчали. Им и вообще сейчас лучше помалкивать, выдавая свой поединок за обычную ссору. Мало ли чего южные морды с северными харями не поделили? Ну вот не понравились они друг другу! Бывает…
Так что до утра за словарь можно не беспокоиться. Вряд ли кто его там найдет.