Девять веков юга Москвы. Между Филями и Братеевом

Ярославцева Светлана И.

Жизнь в Москве резко изменилась, хотя еще некоторое время, по инерции, продолжались привычные церемонии, в которых бояре для почести присутствовали в золотых кафтанах на церковных праздниках. Пока была жива царица-мать Наталья Кирилловна, она номинально стояла во главе управления страной, хотя в действительности всеми делами управлял ее брат Л.К. Нарышкин. Петр же почти все время проводил то в Переяславле, где строил корабли, то в Архангельске, где осматривал русские и иностранные суда, плавал на них и заказал голландцам построить для него корабль.

В конце 1689 г. и в 1690 г. братья Прозоровские были в нескольких походах с царем Иваном Алексеевичем в Саввино-Сторожевский и в Новодевичий монастыри, да в село Коломенское, куда шли вместе с Петром Алексеевичем, но только он со своими людьми – на малых стружках и в лодках по реке Москве, а свита Ивана Алексеевича – сухим путем. В августе 1690 г. боярин

Борис Иванович присутствовал на торжественной церковной церемонии – на действе в день недельный и в память принесения мощей святителя Петра митрополита перед патриархом святейшим Адрианом, когда он шел с литургии в свои патриаршие палаты, несли крест Господень, а за патриархом для почести были бояре в золотых кафтанах, среди них и князь Борис Иванович Прозоровской... После действа у патриарха был стол в крестовой палате, у стола были церковные власти да боярин князь Борис Иванович Прозоровский с товарищами. А через два дня на празднике Сретения иконы Пресвятой Богородицы за честным крестом и за святой иконой велено быть боярину князю Борису Ивановичу Прозоровскому [413] .

413

ДР. Т. 4. СПб., 1855. С. 506, 510, 553–554, 557, 586, 590–592.

В начале 1692 г. Борис Иванович был назначен воеводой в Великий Новгород, где прослужил более пяти лет [414] . В мае 1693 г. великие государи Иван и Петр Алексеевичи указали писать воеводу новгородского князя Бориса Ивановича Прозоровского в грамотах ближним боярином [415] .

С конца 1696 г. царь Петр стал собираться за границу, куда он хотел поехать инкогнито – с Великим посольством, во главе которого Петр поставил Франца Лефорта, а себя зачислил в свиту «великих послов» под именем Петра Михайлова. На время своего отсутствия управление государством он доверил Л.К. Нарышкину, Б.А. Голицыну и П.И. Прозоровскому. Из Москвы посольство отбыло только в марте 1697 г. Тогда же возвратился из Новгорода в Москву и ближний боярин князь Борис Иванович Прозоровской [416] . Возможно, что старший брат князь Петр, оказавшийся у государственного руля, поспособствовал возвращению брата ко двору.

414

РБС. Т. 15. С. 13.

415

ДР. Т. 4. СПб., 1855. С. 792.

416

РБС. Т. 15. С. 13.

Еще перед отъездом за границу, в ноябре 1696 г., царь Петр собрал в Преображенском «думу», которая постановила, что все жители Московского государства должны участвовать в создании русского флота. Таким образом Петр учредил корабельную повинность. Вследствие этого в начале 1697 г. в Поместном приказе была произведена корабельная раскладка: вотчинники (т. е. землевладельцы) духовные должны были поставить по одному кораблю с 8000 дворов, а светские – с 10 000 дворов. При этом было определено, кому с кем быть «в кумпанстве» по строительству кораблей. 19 кумпанств составили монастыри, 42 – богатые царедворцы. Торговые люди тоже обязались построить 12 кораблей, а мелкопоместные дворяне, имевшие меньше 100 дворов, участвовали в создании флота взносом полтины с каждого двора. Всего предполагалось построить 52 судна.

Были выписаны мастера из-за границы. Корабли строили в Воронеже, и царь неоднократно приезжал на тамошние верфи, чтобы лично наблюдать за строительством. Вскоре он понял, что гораздо выгоднее иметь собственных корабельных мастеров, чтоб не зависеть от иноземцев. Поэтому, готовясь ехать с Великим посольством, Петр велел отправить за границу пятьдесят стольников для обучения их корабельному искусству и архитектуре. Он и сам изучал на верфях Голландии и Англии, как строить корабли, работая там простым плотником. Петр многому научился в своем путешествии, из которого вернулся больше чем через год. Получив уже на обратной дороге в Россию сообщение о стрелецком бунте, он срочно возвратился в Москву, не посетив несколько намеченных стран.

По своем прибытии Петр расправился с зачинщиками стрелецкого бунта, который уже был подавлен. А когда стрельцы на допросах заявили, что они хотели звать на царство Софью, ее насильно постригли под именем Сусанна и под стражей отправили в Новодевичий монастырь. Понимая, что

за стрельцами стоят недовольные его нововведениями бояре и церковь, Петр на торжественном приеме бояр стал собственноручно резать им бороды, а затем приказал всем переодеться в европейское платье. Лица, желавшие сохранить бороду, получали «бородовой знак», обеспечивавший сохранение этого признака православного благочестия. Только крестьяне и священники имели право беспошлинно носить бороду. Приближенные ко двору слуги государевы всех чинов, чтобы сохранить свое положение и иметь возможность служить государю и в дальнейшем, вынуждены были подчиниться непривычным требованиям царя.

Корабль времен Петра I. Художник Е. Лансере

Князь Петр Иванович Прозоровской тоже участвовал в создании кумпанств. Его младший брат, князь Борис Прозоровской, несомненно, помогал ему – ведь многие вотчины и поместья были в их совместном владении. Сначала на Воронежской верфи были построены три 36-пушечных корабля кумпанства князей М.Я. Черкасского, П.И. Прозоровского и И.Б. Троекурова «Сила (Старкт)», «Отворенные врата (Ононде порт)», «Цвет войны (Орлах-блюм)». Строили эти корабли голландские мастера. В мае 1699 г. корабли перешли в Азов и вошли в состав Азовского флота; тогда же они участвовали в Керченском походе и были на плаву до 1710 г.

В кумпанстве с кравчим В.Ф. Салтыковым князь П.И. Прозоровской в 1698 г. по возвращении князя Бориса Ивановича в Москву с новгородского воеводства на другой воронежской верфи – Чижовке – заложил еще один корабль (строитель А. Мейер) под названием «Мяч (Бал)» [417] . Вскоре во «Мнении о Воронежских кораблях» (1699 г.) Петр I отметил этот корабль бояр Прозоровских как один из лучших: «3 корабля Избрантовы, Прозоровского, Черкасского, что на Чижовке, есть наилучшие от всех кумпанских кораблей...» На воду «Мяч» был спущен только в апреле 1702 г. и тоже вошел в состав Азовского флота. Все эти корабли были разобраны в 1710 г. Не исключено, что царь Петр обсуждал с князем Борисом Ивановичем Прозоровским и строительство кораблей, когда в апреле 1699 г. вызвал князя в Воронеж. Царь приехал осмотреть воронежские верфи вскоре по возвращении из-за границы (в ноябре 1698 г.) и оттуда послал письмо Тихону Никитичу Стрешневу: «Князь Борису Ивановичу Прозоровскому и Емельяну Украинцову объяви указ, чтобы они немедленно сюда были и взяли с собою трех или четырех человек подьячих». Начальнику Посольского приказа думному дьяку Емельяну Игнатьеву сыну Украинцову было указано «быть в Цареграде у Салтана турецкого чрезвычайным посланником...» [418]

417

Чернышев А.А. Российский парусный флот. Справочник. Т. 1. М., 1997. С. 22.

418

Письма и бумаги императора Петра Великого. Т. 1 (1688–1701). СПб., 1887. С. 279, 321–323, 780.

Несомненно и то, что вместе с думным дьяком с посольским поручением в Константинополь собирались послать и ближнего боярина князя Бориса Ивановича Прозоровского. Но вскоре думный дьяк Емельян Украинцов отбыл с важной миссией в Турцию без боярина. Как только русские посланники в Турции Е. Украинцов и И. Чередеев в июле 1700 г. подписали в Константинополе мирный договор с Турцией на тридцать лет, Петр I, не медля, приказал русскому послу в Стокгольме князю Хилкову объявить Швеции войну. Так началась Северная война.

В первом сражении, под Нарвой, впервые созданная рекрутским набором русская армия потерпела поражение, понеся огромные потери. На исход сражения повлияла и измена командного состава из числа иноземных генералов и офицеров.

Сражение русских войск со шведами. Миниатюра XVII в.

Дипломатические поручения ближнему боярину князю Борису Ивановичу Прозоровскому, подобные вышеупомянутому, были не единичны. Упоминания о них встречаются в некоторых сохранившихся документах и в переписке различных лет (вероятно, в действительности их было больше). Возможно, боярин Прозоровской был своеобразным мозговым центром подобных дипломатических вояжей, исполнял которые думный дьяк Украинцов.