Девятая квартира в антресолях II
Шрифт:
Лиза не удержалась и выбрала ткань, качеством отвечающую всем ее требованиям, хотя и чуть дороже, чем другие образцы. Но она сэкономила на отделке, остановив свой выбор на простом шнуре из шелка. Девушки получили свою порцию удовольствия от женских хлопот и примерки, Лизин костюм обещали сделать через неделю. На выходе подружки столкнулись с Татьяной Горбатовой и ее тетушкой, они видимо и оказались теми важными персонами, которыми занималась лично мадам. Это было так неожиданно для обеих сторон, что ни Лиза, ни Татьяна не успели испугаться или придумать себе манеру
***
– Здравствуйте, Оленина! Здравствуйте, Полетаева, – первой опомнилась Таня, которая с утра играла роль благонравной племянницы, – Тетушка! Познакомьтесь, это мои одноклассницы.
Обе бывшие институтки присели в книксене перед мадам Удальцовой.
– Добрый день, медам, – жестом подняла их Гликерия Ивановна. – Эту девочку я не знаю. А Вас, Лиза, хорошо помню по пикнику. Передавайте привет Вашему батюшке. Очень мило мы с ним тогда побеседовали. Прощайте, медам. Таня, подай руку.
Они загрузились в свою карету и тут же уехали. Пожилая мадам явно была не в курсе похождений своего племянника, а Татьяна, если и была посвящена в них, то виду не подала. Земля не разверзлась, Лиза сквозь нее не провалилась. Можно было вздохнуть с облегчением, но на Лизу, наоборот, навалилась прежняя тяжесть. Она попыталась разобраться, что именно стало причиной этой внезапной тоски, неужели она все еще думает о нем? Но нет, не то. При воспоминании о Сергее, в груди Лизы возникло сейчас ощущение некой гадливости, но не сожаления. Нет.
Рядом была Лида, и разбираться в себе при подруге Лизе показалось неудобным, тем более, что та уже заподозрила что-то неладное и надо было на что-либо отвлечь ее внимание. Делиться с Лидой, да и ни с кем другим, Лиза и помыслить не могла. Ниночка! Ах, как жаль, что она теперь так далеко, единственная, кому можно было доверять полностью. А, может, Лиза тогда так и раскрылась пред княжной лишь потому, что знала, что та уезжает навсегда? И не сможет изо дня в день напоминать Лизе о случившемся? Отчего же такая тоска на душе все же?
– Что? Что, Лиза? – Лида вглядывалась в лицо подруги, когда они тоже уселись в коляску. – Ты расстроилась из-за этой встречи? Какая строгая тетя у Горбатовой! Да! Но вы ведь уже виделись раньше? Или она сказала что-то не то? А что? Ведь – только привет передать твоему папе.
– Эх, барышня! – протянул тут с козел Кузьма, глубоко вздохнул и хлестнул коня. – Эх, милай! Давай теперь в слободку, да с ветерком!
– Лиза, что-то с твоим папой? – притихла Лида. – Я думала, он на службе.
– Он, Лида, отошел от дел… – Лиза подбирала слова, не желая сказать лишнего, и сама удивилась, что слез в голосе не было вовсе. – Он сейчас далеко. В отъезде. Мы тут пока управляемся сами.
– Как сами, Лизонька? – Лида сейчас стала снова похожа на себя прежнюю, институтскую. – Ты что же, одна живешь? Ты ничего не говорила!
– Ну, почему одна? – Лиза указала на спину Кузьмы. – И Кузьма Иванович, и Егоровна со мной всегда. Я просто соскучилась сильно. Я увидеть папу хочу. Поговорить.
– Кто
– Да мне, Кузьма, хоть увидеть. Хоть издалека, – Лиза вздохнула. – Что жив-здоров…
– Это ты про тот монастырь тогда говорила? – спросила Лида. – Ну, когда с Петром-то было?..
– Да, про тот. Вон, Кузьма Иванович там был. Говорит, что не только с нашей губернии, со всех краев туда съезжаются. Так старцам верят, да, Кузьма Иванович?
– Так старцев-то на всех не хватит, к ним по ерунде не ходят, – хмыкнул возница. – А так – место уж больно намоленное, народ говорит. Верят.
– Может, правда, свозить Петрушу? – Лида, когда речь заходила о здоровье родных, могла горы свернуть. – Пусть хоть посмотрит, как это взаправду. А то мне, Лиза, иногда кажется, что он сам себе что-то придумал, чего и не существует вовсе. И наказывает сам себя, потому так и неприятно его слушать, ведь вроде все о душе, да о вере, а как-то неловко.
– Молодой человек, знакомый Ваш? – Кузьма не оборачиваясь продолжал встревать в разговор. – Свозите, барышня. Хужее точно не будет. А, так, глянь, душа-то и станет на место.
– Брат, – тихо ответила Лида.
– Кузьма, а ты мог бы нас туда отвезти? – спросила Лиза. – Только надо ехать тогда уж вчетвером, а если маму вашу с собой звать, то и впятером, да, Лида? Как поместимся-то?
– Дык, – Кузьма почесал в затылке. – У нас, барышня, сама знаете как нынче с экипажами. Не то, что раньше. В этой-то пролетке и третий – только со мной на козлах, если, поместится… А вот в сарае много разных стоит. Вот хоть у Вересаевых взять – дорожная повозка, вместительная. Четверых на ней точно увезу. Вы бы, барышня, поговорили с ними, может на денек уступят?
– Лида, а ты поговори с домашними. Может, на выходные и соберемся? Возьмем с собой еды в корзинах. Я скажу, Егоровна наготовит, что в дорогу можно.
– Ах, как хорошо бы было! Лиза! – Лида вся загорелась поездкой. – Только надо будет Петрушу так спросить, чтобы не взбрыкнул. Время выбрать. А по дороге можно будет еще в пару усадеб заехать, про сельские школы переговорить, – уже дальше фантазировала Лида. – И Белочкину просьбу исполнили бы!
Но тут они подъехали к дому портнихи, и Кузьма остался ждать их в проулке. Лида заказала себе платье, пару блузок и один костюм из темно-синего ситчика в мелкий цветочек – с рюшами и широкой юбкой в тон. У Кристины в комнате под ногами путались две девочки-погодки, и все время норовили стащить со стола то катушку ниток, то моток лент, то цветные лоскуты. Мать их не ругала, а как-то незаметно успевала отобрать все обратно, убрать подальше ножницы с булавками и переброситься парой шуток с девушками. Лизе так понравилось здесь, что возясь с девочками и ожидая Лиду, она решила себе тоже сделать такой же «крестьянский» наряд. А что! Тогда уж ее точно никто не отличит от Лидиной компании.