Девятихвостая Ленка (сборник)
Шрифт:
Некоторые удивлённо вскидывали бровь, потом вторую, потом бормотали что-то вроде “как я сразу не догадался”, и записывали “дрессированная”. На это безобразие Ленка несколько раз даже говорила им вполне человеческим голосом: “привет, как жизнь?” Они с интересом и некоторым удивлением отвечали, что хорошо. Расспрашивали, не мучают ли дрессировщики, просили сложить два и три, а потом невозмутимо дописывали “очень хорошо дрессированная”.
Другие, насмотревшись на Ленкины безобразия, а тем паче услышав её “мяу”, искали решение проблемы в себе: щипали за руку, тёрли глаза, шлёпали по лицу. Одна
Ленка такого оскорбления не вынесла и обиженно раздвоила хвост. Показать третий она не успела — дамочка с громким всхлипом покинула помещение и умчалась на скорой, жалуясь на галлюцинации. После того как убрали разбитый градусник, Серёжа очень тихим голосом попросил больше так не делать.
Некоторые начинали орать и пытаться открыть дверь не в ту сторону. Кто-то искал скрытую камеру, хотя всех предупреждали, что она не скрытая и над доской. Кто-то просто замирал в таком ступоре, что Ленка начинала опасаться — не потребуется ли его выносить?
Но похолодело у Ленки внутри, когда в кабинет зашла Алёна — светловолосая четверокурсница, которая еще даже на старшеклассницу никак не тянула. Что-то такое было в наивных глазах, радостном лице, или в облике, но Ленка каким-то чутьём поняла, что никаких чудес показывать нельзя.
Она отыграла обязательную роль простой лисицы и заскреблась в подсобку, где у ноута сидели Колян с Серёжей.
— Не могу! — тихо пожаловалась Ленка, когда её впустили.
Сержа выглянул в кабинет:
— Минутку, у нас технический перерыв, — успокоил он Алёну.
— Да не парься ты! Нашатырь у нас с собой, — уговаривал Ленку Колян.
— Не, мужики. Тут обморока не будет. Чую, тут что-то другое. Давайте её лучше пропустим?
— Лена, — нахмурился Серёжа. — Я верно понимаю, она поверит?
Лена кивнула.
— Тогда, смотри. Из всех испытуемых никто в чудо не поверил. Понимаешь? Я не знаю, что ты чуешь, тебе виднее, насколько это опасно. Но ты учитывай и насколько это для нас важно.
Что она чует, не знала даже сама Ленка.
— Хорошо, — понурила она уши.
За столом над тетрадью скучала Алёна. Чуть стукнув когтями, Ленка запрыгнула на стол и подошла к тетради — там нарисованные твёрдой рукой парили драконы, по сказочному лесу бежал единорог.
Садясь и по кошачьи обвивая ноги хвостом, Ленка как бы невзначай заметила:
— Похожи на настоящих.
Алёна вздрогнула и серьёзно посмотрела на говорящую лису, а у Ленки внутри всё рухнуло, будто произошло что-то непоправимое.
— Ты видела? — спросила Алёна, подняв глаза.
— Только драконов, — честно призналась Ленка.
— А они умеют в людей превращаться?
Ленка подобралась в плотную к уху, и уткнувшись чёрным носом в светлые волосы Алены рассказывала, о том мире, где несколько лет провела в магакадемии. Внутри у Ленки разливалось что-то поганое и тоскливое, а вот Алене было пугающе хорошо, слишком внимательно она слушала лису. Напоследок Ленка незаметно вставила несколько своих шерстинок в светлые волосы — шерстинки со временем выпадут, но до тех пор можно будет чувствовать, всё ли в порядке с Алёной.
Первую неделю Ленка
Они заметили, лишь когда Алёна несколько дней подряд не появлялась на парах, а подруги, с которыми она снимала квартиру, пояснили Серёже: “та, обычный депресняк”. Тогда Серёжа ворвался в общагу к Ленке, вляпался в чёрного мяукающего Пятно, который привычно подлез под ноги, и, пытаясь вытащить провалившуюся в него ступню, закричал:
— Алёну спасать нада!
Ленка сверзилась с койки, запуталась в хвостах. Вскочила и уставилась на испуганного Серёжу, который так и не вытащил ногу из пятна, и расплывающегося в улыбке Коляна, что рассматривал Ленкины обнажённые прелести.
Выслушав рассказ, Ленка плюхнулась на койку, закрыла глаза и сосредоточилась на Алене. Попала какую-то бесконечную тоску и темноту чужого сна.
В сознании замелькали серые бормочущие толпы, забившие огромный вагон метро или электрички, вместо окон которого чернели доски из аудиторий, изрисованные белыми похожими на маленькие косточки символами. К доскам выходили люди, начинали писать пустой рукой, которая на глазах истончалась и крошилась в белую труху. Люди чертили уже плечами, издавая то ли стон, то ли скрежет, но доска заполнялась лишь парой символов, а человек уже исчезал. Неожиданно две доски разъехались будто двери и явили серый перрон, на котором сидела обычная лиса. Люди ринулись было туда, но вагон резко тронулся. Люди попадали, а двери закрылись, словно опасаясь, что кто-то сбежит.
Ленка вынырнула из этой тоски. Тяжело дыша, сунулась в тумбочку, нащупала початую бутылку конины и залпом влила в себя обжигающую жидкость. Вздрогнула и поморщилась. Серёжа тихо выругался. Колян присвистнул.
— Трындец, ребятки. А я, оказывается, дура, — сообщила Ленка.
— Лен, кто ж знал? — прошептал Серёжа, будто всё понял по лицу.
— Так, Колян, ты у нас опытный. Хватай всё свое мастерство, охмуряй подруг Алёны. Доберись до неё, глянь, можно ли что-то сделать. Если нельзя, то хоть врачей вызовите, а то она, походу, даже вставать с кровати не хочет.
— А ты? — спросил Серёжа.
Ленка свистнула. Пятно наконец выплюнул Серёжину ступню и подбежал к хозяйке.
— А я поищу помощи у знакомых, — уставилась Ленка на Пятно.
Отличники давно ушли, а Ленка вспоминала все забытые лекции про магические порталы. Даже вспомнила несколько прогулянных, что было подозрительно.
Одевшись поприличнее, она нашептала Пятну координаты. Выпрямилась и шагнула в раскрывшуюся темноту.
Темнота мяукнула и выплюнула Ленку в лабораторию магакадемии. В белом помещении, обшитом огнеупорным пластиком, стояла пара столов, шкаф и очень удивлённый Огонёк — бывший Ленкин научрук, по совместительству жутко древний огненный дракон, который обычно изображал высокого брюнета и прикидывался то дурачком, то молодым повесой.