Девятое правило волшебника, или Огненная цепь
Шрифт:
Все ее детство прошло в городе, и Никки мало времени проводила на природе. Во Дворце Пророков, где она прожила большую часть своей жизни, природа была представлена идеально подстриженными лужайками и садами, раскинутыми по острову Халсбанд. Сельская местность всегда представлялась ей как неизменно враждебное препятствие, на пути из одного города в другой, чем-то, чего следует избегать. Города и здания были для нее укрытием от непостижимых опасностей дикой местности.
Города для нее являлись оплотом цивилизации, более того, именно города были местом, где она трудилась на благо человечества. Это был
Никки никогда не могла оценить красоту холмов, деревьев, рек, озер, и гор, пока не познакомилась с Ричардом. Даже города показались ей незнакомыми, после того как она их увидела глазами Ричарда. Ричард сделал ее жизнь удивительной.
Она осторожно ступила на скользкий темный валун, огляделась и увидела основную часть отряда, собравшуюся под кроной древнего клена. Чуть дальше она разгляделаРичарда, который присел, исследуя какое-то пятно на земле. Он выпрямился и внимательно всмотрелся в темный просвет между деревьями. Кара как тень держалась рядом с ним. Под темными сводами зеленого леса, красное одеяние Морд-Сит выделялось подобно пятну крови на белой скатерти.
Никки знала, каким хорошим защитником была Кара для Ричарда. Ведь Кара тоже когда-то была его врагом. Ричард не просто получил слепую преданность Кары, когда стал Лордом Ралом; он, что гораздо важнее, заслужил ее дружбу и преданность. Ее одеяние из красной кожи служило предупреждением и обещанием мучительной смерти любому, кто посмеет просто подумать о том, чтобы причинить вред Ричарду. И это было не пустое обещание. В Морд-Сит отбирали совсем маленьких девочек и обучали их быть абсолютно безжалостными. Они обладали способностью подчинять себе направленный на них магический дар, а вместе с даром порабощали и его хозяина, и могли использовать эту силу против него же самого. Те, кто об этом знал, старались держаться от Кары подальше, особенно когда на ней была красная кожа.
Никки знала, как тяжело было Каре вырваться из этого безумия и зажить нормальной жизнью.
В отдалении сквозь сумрак леса, тени и падающие листья раздалось карканье ворон, повторенное эхом. Никки зажала нос, стараясь избавиться от отвратительного запаха гниения. Внимательно осмотревшись вокруг, как учил ее Ричард, она увидела растущую рядом со скалой приют-сосну, которая, согнувшись, так низко свешивалась над землей, что ее ветви образовали настоящий шатер. Ей почудилось, что сосна похожа на смертельно раненого солдата, готового вот-вот упасть. Она узнала эту полянку; за стеной дикого винограда и кустарником было место недавнего сражения.
Прежде чем Никки успела подойти к Ричарду, он проскользнул под низко нависшими ветвями и углубился в подлесок. Он шел в отдалении, сжимая руку на эфесе меча, размахивая руками над головой, и кричал, как сумасшедший. Высокий чистый звук внезапно разлился в воздухе и сотни черных птиц сорвались с ветвей и взмыли вверх, наполняя все вокруг оглушительными криками, негодуя, что им помешали. Сначала казалось, будто птицы станут оспаривать поле битвы, но когда воздух наполнился звоном меча Ричарда, они скрылись в темноте среди деревьев, как будто знали, что это за оружие. Их карканье постепенно растаяло в тумане. Ричард некоторое время торжествующе смотрел им вслед.
Он наконецповернулся к людям.
— Все
Руководствуясь только своим мнением в вопросах безопасности Ричарда, Кара не приняла во внимание его слова. Она последовала за ним, в узкий просвет между деревьями, стараясь находиться поблизости, но не попадаться ему на глаза. Никки пробралась среди молодой поросли и влажных папоротников, обогнула тихо стоявших людей, и подошла к тонкому стволу белой березы, росшей на возвышении, неподалеку от того места, где скрылись Кара и Ричард. Сотни черных глазков на белой коре, казалось, наблюдают за ней, когда она остановилась на границе возвышения. Она провела рукой по стволу и увидела арбалетный болт, увязший в дереве. Другие деревья вокруг тоже были утыканы стрелами.
А вокруг лежали мертвые солдаты. Зловоние поразило ее. Вороны пока улетели, но вернутся, когда здесь не будет Ричарда, и устроят настоящий пир. А мясные мухи, не боясь никакого меча, остались, чтобы пировать и размножаться. Первое поколение личинок уже, похоже, приступило к работе.
Большая часть трупов были обезглавлены, либо с отрубленными руками или ногами. Многие лежали наполовину в воде. Вороны, и другие животные, успели потрудиться над многими телами, пользуясь тем, что они были жестоко изранены. Покойники были одеты в толстую кожаную броню, шипованные пояса, а огромное количество оружия этим людям уже никогда не пригодится. Тела уже раздулись, одежда топорщилась, и было впечатление, будто мертвецы изо всех сил пыжатся, пытаясь сохранить достоинство.
Все: и человеческая плоть и фанатичные убеждения, теперь просто лежали и гнили в лесу.
Оставаясь за деревьями, Никки наблюдала, как Ричард быстро осматривал трупы. В то первое утро он уничтожил большинство этих солдат, до того как Виктор и его люди нашли его и принесли в поселок. Она не знала, как долго Ричард страдал от этой стрелы в груди, но это была не та рана, с которой живут долго.
Две дюжины людей оставшиеся под сводами кроны клена, запахнули плотнее плащи и приготовились ждать, сколько потребуется.
Повсюду с ветвей деревьев периодически срывались тяжелые капли и шумно разбивались о землю. То здесь, то там ветви кленов, дубов, и вязов с шумом освобождались от груза воды оставшейся на их листьях, когда порыв ветра касался их крон. Деревья тут же стремительно распрямляли ветви, и казалось, мягко взмахивали ими. Воздух был настолько влажным, что намокло все, даже куда не смогли пробиться прямые струи дождя.
Около лужи Ричард снова присел, и стал внимательно осматривать землю. Никки не имела представления, что же он ищет.
Ни один из людей, ожидавших под деревом, не выказал интереса подойти ближе и осмотреть место сражения. Похоже, они были только рады ждать на месте, где им сказали. Убийство было противоестественно для этих людей. Они боролись за себя, за свою свободу, и они убивали по необходимости, но не получали от этого удовольствия. Для них жизнь сама по себебыла ценностью. Они похоронили троих своих погибших товарищей, но не стали оказывать последнюю почесть телам солдат, которые обязательно убили бы их самих, если бы не вмешался Ричард.