Девятые Звездные войны
Шрифт:
— Конечно, потери будут,— продолжал Хэнди, разочарованный отсутствием ожидаемой реакции,— и, скорее всего, потери тяжелые, но в конце концов враг подожмет хвост и побежит без оглядки. Анналы военной истории полны такими подвигами — вспомните хотя бы бригаду легкой кавалерии!
Бенджер поднял руку.
— Сэр, я видел кино про эту атаку. Их всех поубивали. Разве это не было трагической ошибкой?
— Десять твиков, Бенджер,— приказал Мерриман.
Радуясь нежданному развлечению, большинство зрителей повернулись, чтобы насладиться зрелищем самоистязания Бенджера, но тут совсем рядом разорвался снаряд и все бросились ничком на землю. Шрапнель засвистела по кустам, и когда Пис снова
— Надеюсь, все видели это!— бодро произнес капитан Хэнди.— Видели, а следовательно успокоились, и приободрились. Выйдя из прогрессивного межзвездного сообщества, ульфанцы остались с древним огнестрельным оружием. Вы же, солдаты гордой Терры, вооружены наисовременнейшими винтовками — оружием неограниченной даль-нобойкости и высочайшей точности! Идите и действуйте! Докажите, что оружие дано вам не зря! Идите бесстрашно и гордо! Убивайте ульфанцев, и Галактика станет подходящим местом для жизни, в котором можно... э-э... жить!
Лейтенант Мерриман, забыв, наверное, что сейчас не тот случай, попробовал изобразить аплодисменты.
— Ребята, я уверен, что вы, как и я, впрочем, воодушевлены блестящей речью капитана Хэнди. Однако время разговоров кончилось, пришла пора действовать!
— Ему-то хорошо,— пробормотал Пис, чувствуя, как его желудок превращается в кусок льда.— Мы понесемся в атаку, а он останется здесь.
— Не останется,— сказал Динкл, подтягивая ремешок шлема.— Эти молодые лунатики из академии всегда идут в атаку первыми. Поэтому я еще не видел ни одного из них старше двадцати двух лет.
— Но почему?
— Традиция, надо полагать. Все они чокнутые!
— Просто удивительно! — с горечью сказал Пис, наблюдая за тем как лейтенант Мерриман призывно машет рукой и лезет на бруствер. Пулеметы застучали чаще. Пис подумал было о том, чтобы вжаться поглубже в землю, но тут в мозгу его заработали проволочные щетки, и не успел он понять, что происходит, как мчался к ульфанским позициям.
Просторные ботинки затормозили его стремительное продвижение, и пока Пис боролся с ними, взвод исчез впереди в дыму. В попытке удержать ботинки на ногах Пис поджал пальцы, и один из выступов, которые он заметил раньше, слегка подался. Мгновением позже Пис уже летел по воздуху, толкаемый давлением подошвы, словно прыгун-олимпиец, устанавливающий мировой рекорд. Слишком потрясенный, чтобы издавать какие-либо звуки, Пис изо всех сил старался удержать равновесие и сдвинуть ноги, так как ботинки явно вознамерились разлететься в разные стороны и разорвать его пополам. По высокой параболе ботинки пронесли его, невидимого, над торчащими из дыма головами товарищей по оружию, и на несколько секунд Пис вообще потерял землю из вида. Внезапно планета прыгнула вверх, чтобы встретить его, и Пис — неуклюже, на одну ногу, размахивая руками — приземлился в густом переплетении табачных кустов.
Тяжело дыша и прислушиваясь к колотящемуся в груди сердцу, Пис уселся на землю и с благоговейным ужасом обследовал красно-золотые ботинки. Он вспомнил, что клерк в Форт-Экклсе назвал их семимильными, и теперь, правда со значительным опозданием, он догадался, почему — в каждый из них был встроен миниатюрный генератор антигравитации. Пис сидел и думал, безопасно ли будет сейчас встать на ноги, но тут где-то впереди треснула ветка. Пис вздрогнул, поднял голову и увидел человека в хаки, осторожно пробирающегося сквозь дым. В руках человек держал допотопный автомат, и по этому признаку Пис безошибочно признал в нем врага. На лице ульфанца была написана такая растерянность, которую испытывал и сам
Чувствуя величайшее отвращение к тому, что он делает, Пис поднял свое сверхсовременное оружие. Решив прикончить ульфанца так, чтобы тот поменьше мучился, Пис прицелился ему в сердце и нажал курок, выпуская на волю поток смертоносного излучения. В глубине души Пис надеялся, что промажет, но пурпурный луч угодил точно в цель.
Ульфанец схватился за грудь, завопил от боли и удивления, потом грязно выругался, развернулся и выпустил из автомата длинную очередь в направлении Писа.
Потрясенный тем, что оружие, способное свалить динозавра, не причинило никакого вреда человеку среднего роста, Пис метнулся в заросли. Размышлять о том, что именно не сработало, не оставалось времени — пули, летящие из допотопного автомата, косили стебли табака и считанные мгновения оставались до того, как одна из них положит конец карьере Писа в Космическом Легионе. Тут до него дошло, что семимильные, занесшие его в эту передрягу, с тем же успехом могут из нее и вынести.
Изготовившись к полету, Пис лихорадочно зашевелил пальцами ног и почти сразу почувствовал, как щелкнули контрольные кнопки.
Пис успел судорожно вздохнуть, антигравитаторы заработали, но вместо того, чтобы поднять их обладателя в воздух, понесли его вперед по прямой траектории. Когда ульфанец увидел летящего прямо на него из тумана Писа, челюсть его отвисла.
Раздраженный загадочным поведением обуви, Пис попробовал выпрямиться в полете, но ботинки опередили его и опрокинули на спину. Пис задрал ноги, ощутил сильнейший удар по филейной части, мгновение позже сидел на груди вражеского солдата. При столкновении красные с золотом ботинки слетели с ног и, освободившись от ненужного груза, взмыли в небо, как пара испуганных попугаев. Обуреваемый смешанными чувствами, Пис следил, как они исчезали в зените, и внезапно до него дошло, что он потерял ружье и жизнь его подвергается серьезной опасности. Несколько запоздало он схватил противника за горло, но тут же смущенно отпустил, увидев, что то почти не дышит и смотрит на Писа с каким-то отрешенным ужасом.
— Лежи и не двигайся!— приказал ему Пис, вставая. Он сразу же заметил валяющийся в кустах автомат ульфанца и свое собственное ружье, и только он успел подобрать их, как из клубов дыма возникли фигуры Динкла, Фарра и Райана.
— Уоррен! Как ты ухитрился обогнать нас? Я думал, тебя...
Тут Райан заметил недвижимого ульфанца и глаза его расширились.
— Убит?
— Нет.
Пис с любопытством осмотрел мундир поверженного врага и заметил только темное пятно на левой стороне груди. Он повернулся к Динклу и протянул ему свое ружье.
— Посмотри, что в нем сломалось. Я стрелял всего метров с двадцати, но это только взбесило его.
Динкл пожал плечами.
— Так всегда бывает.
— Но капитан сказал, что у этих ружей неограниченная дальнобойность и...
— Верно, но только не в дыму — слишком много энергии поглощается взвешенными частичками.— Динкл прямо-таки купался в мазохистском удовольствии, которое испытывает человек, сообщающий дурные новости.— В общем, если на дворе легкая дымка, обороняться лучше всего молотком. А уж в дыму...
— Поправь меня, если я ошибусь,— вставил Райан,— но ведь на Ульфе дым в воздухе постоянно?
— Только потому, что противник пользуется устаревшими орудиями убийства — автоматами, гранатами, огнеметами...
— Да, хуже, чем я думал,— пробормотал Райан, и его бледная пухлая физиономия побледнела еще больше.— У кого еще есть такое же лучевое оружие?
— Только у наших союзников. Они купили его у Земли.
Динкл оглядел товарищей по несчастью, желая убедиться, дошел ли до них смысл сказанного и продолжал: