Действуй, дядя Доктор!
Шрифт:
– Мам, а ты точно его не убила? Ты понимаешь, что тебе дадут за это срок? Пожалуйста, только не расчленяй его тело, за это точно больше дадут. Если ударила его, а он упал и разбил голову, давай скажем, что это сделала я. Мне ничего не дадут.
– Завтра я отключу телевидение и интернет, чтобы больше такую муть не смотрела, а сейчас, будь добра, надевай обувь и пойдем к Ире. Андрей жив и здоров. Мы просто поговорим с ним наедине, и я тебя заберу.
– Не бей его больше, пожалуйста.
– Да не собираюсь я его бить. Ты за кого
– Ты нос его видела?
– Видела, - тихо произношу я, подавляя в себе улыбку.
– Это не я. Мой кулак. Случайно вышло. Все, давай на выход.
– Ну дай хотя бы перед ним извиниться. Передай, пожалуйста, что я перепутала лево и право. Передашь?
– Передам, передам. Пойдем, - беру дочь за руку и, не мешкая, в одном халате веду ее к Ире. Та, к счастью, без лишних вопросов забрала Сашу, правда, говорящая улыбка на ее лице все выдала без слов.
Откровенно говоря, я не ожидала увидеть вполне себе сухого и одетого Лебедева на диване. Могла дать руку на отсечение, что он, как минимум, сейчас намывает свое хозяйство, дабы произвести на меня впечатление. Мужики по своей сути жуть как примитивны.
– Я не буду с тобой трахаться, пока не помоешься, - заявляю я, садясь рядом с ним на диван.
– Ты думаешь я не знаю, что ты делаешь?
– Только тупой или незрячий может не догадаться, что я делаю. Я – сижу на диване. Ладно, если ты не вонючий, то можно и так.
Усаживаюсь на диван поудобнее и закидываю на Лебедева ноги.
– Хочу показать, к чему тебе надо быть готовым. Гладь меня, - Лебедев, мягко говоря, смотрит на меня скептически и трогать мои ноги не решается.
– Ну потрогай. Чего тормозишь? Гинеколог ты, в конце концов, или нет? Там копаться не брезгуешь, а ногу потрогать ссыкотно.
– Я – гинеколог, а не ноголог, - лениво парирует он.
– Трогай говорю ногу, ноголог.
– Нет. Не хочу.
– В смысле?
– Ну ты мне сейчас скажешь, что где-то болит. Не хочу рассматривать твои ноги в качестве больного мениска или чего хуже – больных суставов. Давай оставим болячки на потом.
– Ты точно больной. Я тебе сказала – погладь мои ноги.
– С какой целью?
– А с какой ты терся об меня сзади несколько дней назад, тогда как просто мог отодвинуть боковину дивана и просто вытащить мою руку?
– молчит, пристально вглядываясь в мое лицо.
– Нет. Поглажу ногу – получу снова в нос. Только уже пяткой.
– Обещаю тебя не бить. Гениталиями клянусь.
– Своими?
– Ну, конечно, своими. Ну ты и тормоз. Гладь давай мои ноги.
– На каждую хитрую жопу найдется еще более хитрая. Слыхала такое?
– И?
– Так вот, я та самая жопа, которая хитрее тебя, Леночка. Сейчас будет марафон, как отделаться от мужика. Думаешь я этого не понимаю?
– Я тебе ноги предлагаю погладить, в каком это месте «отделаться от мужика»?!
– Хорошо, подыграю, - соглашается он, при этом улыбается. Кладет ладони на мои лодыжки
– Чувствуешь что-нибудь?
– Да.
– Что?
– Ноги.
– А именно?
– допытываюсь я, наблюдая за тем, как он медленно скользит пальцами, останавливаясь на коленках.
– Кожа суховата. Подарю тебе в следующий раз масло макадамии. Отлично увлажняет кожу, - сукин сын! Нет у меня никакой сухой кожи.
– Буду благодарна принять в дар сие масло, - как можно спокойнее произношу я.
– Да?
– У тебя в ухе три дрозда. Продолжай. Может быть, еще что-нибудь чувствуешь?
– Нет. Ты хоть подскажи что надо почувствовать, чтобы типа побыстрее меня отшить?
– Ну, как бы недельную щетину, которая колется. Я так-то ноги брею только, когда юбку надеваю и на море езжу. А ну вот и к гинекологу пришлось бриться. Тебя не смущает в дальнейшем такой мех?
– Ааааа, - протяжно произносит он, а затем закусывает нижнюю губу. Черт возьми, впервые за все время нашего короткого знакомства, я готова признать самой себе – что-то в этом мужике определенно есть.
– Не волнуйся, я понимаю, что через пару месяцев зима и ты копишь мех, чтобы было тепло, но у меня достаточно денег, чтобы подарить тебе настоящую длинную шубу с более толстым и пушистым мехом. А этот можешь смело сбривать.
– За шубу спасибо. Но брить ноги на постоянной основе я не буду, - после продолжительной паузы наконец-таки рожаю ответ.
– Ну и ладно. На самом деле ты сейчас только подтверждаешь тот факт, что нихерашеньки не разбираешься в мужчинах.
– Это еще почему?
– Мужчина, который хочет понравившуюся ему женщину, не обратит внимание на колючие ноги. Нет, конечно, если там реальные джунгли, то обратит. Но это исключение из правил.
– Буду знать, - перехватываю его ладони, которые каким-то образом уже оказались на внутренней стороне бедра.
– Ну раз тебя это не смущает, то давай продолжим, а то Сашу скоро надо будет от соседки забирать.
– Давай. Что там дальше по плану?
– Поцелуй меня.
– Нет, - качает головой.
– Не хочу. Ты мне язык откусишь.
– За кого вы все меня принимаете?! Не буду я тебе ничего откусывать!
Резко приподнимаюсь, обхватываю его лицо ладонями, и сама тянусь к его губам. Не люблю целоваться. Но об этом факте я быстро забываю, когда Лебедев сам проталкивает мне свой язык в рот. Выпендрежник хренов. Целоваться он не хочет. Ага-угу. В момент, когда он активно присосался к моим губам, зарывшись двумя руками в мои распущенные волосы, я вообще забыла на кой черт к нему полезла целоваться. Ах да, чтобы отвести подозрения. Что-то не по плану все пошло. Еще немного и он меня реально трахнет. С силой отрываюсь от него, совершенно не соображая, что предпринять. Мои мозги улетели в совершенно неправильное направление. Лебедев же улыбается, потирая пальцами свой подбородок. Идея пришла совершенно неожиданно.