Действуй, дядя Доктор!
Шрифт:
– Ты раньше маму не сватала?
– ну вот все-то тебе узнать надо.
– Нет, - как ни в чем не бывало отвечает Саша.
– Вокруг мамы всегда вились и вьются куча мужиков. Я их дофига на работе у нее повидала. Но это все не то. Были, конечно, несколько красивых. Но от них то воняло, то что-то косило, то усики как у таракана, то борода как у наркомана. Ой, да много чего с ними было не так. Мне никто не приглянулся. А вот маме да. Там, конечно, серьезные чувства до сих пор.
– И кто это?
– действительно и кто это, мать твою! Блин, я же и есть мать.
– Зовут его очень интересно.
– Как? Глеб?
– Работун работа работовна.
–
– А то, - хихикает дочь, отпивая чай.
– А ты сказал, что на гитаре в юности играл. А сейчас что-нибудь сможешь?
– Думаю, да.
О, Боже! Не дай ей найти гитару. Быстро возвращаюсь в комнату и принимаюсь наносить макияж. Над ним я долго не думала. Акцент исключительно на глазах. Смоки айс, самое то. Блеск для губ и несколько капель сладковатых духов. На часах без пятнадцати семь. Отлично. Быстро справилась. Вот только, судя по звукам, – гитара найдена. К счастью, играет на ней явно не Саша. Этот ужас я бы признала сразу.
Выхожу из спальни с каким-то предвкушением. Сама не знаю, что хочу, но что-то определенно хочу.
– Я готова, - без предисловий начинаю я, переводя взгляд с Андрея на Сашу и обратно.
– Класс, мама.
– Согласен, класс. Значит все-таки платье, - чуть улыбаясь, произносит Андрей.
– Значит оно. Ну что, мы идем?
– Ну, конечно, - откладывает на диван гитару, вставая с места.
– Подожди, ты обещал что-то веселенькое спеть. Пять минут же погоды не сделают, - переводит на меня взгляд.
– Ну, конечно. Жги, Андрюша, раз согласился, - с сарказмом отмечаю я.
– Жечь?
– А то.
– Ну ладно. Сейчас зажжем, девчонки. Веселое значит обещал. Ну, окей, - берет в руки гитару и, не отрывая от меня взгляда, начинает играть на гитаре. И улыбается. Ох, как же Лебедев улыбается.
В тропическом лесу купил я дачу, Она была без окон, без дверей, И дали мне тогда еще в придачу Красавицу Анжелу без ушей, Одна нога у ней была короче, Вторая деревянная была, Правый глаз фанерой заколочен, А левым она видеть не могла. Зубов у ней отроду не бывало, На голове щепоточка волос, Когда она с азартом целовала По коже по моей бежал мороз. Любила целоваться ты с засосом, Затягивала сразу нос и рот… Драла меня за волосы, дурным орала голосом, Как будто сумасшедший дикий кот.Резко отбираю у него гитару, делая первый «брям» и решительно начинаю напевать первый пришедший на ум стишок:
Дядя Андрюша в прятки игрался, В духовку решительно очень забрался. Мама не знала об этой игре – Будет жаркое на ужин в семье! Дядя Андрюша на кухне играл, В большую кастрюлю случайно упал. Будет теперь для рабочего класса Сто1
Народное творчество. Автор неизвестен.
Брям.
– Девяносто восемь. Ты есть что ли хочешь? Так бы сразу и сказала. И там был маленький мальчик.
– Ну, в твоей песенке так-то тоже была не Анжела, а Мальвина.
– А мне кажется, там была Анжела, - не соглашается со мной Лебедев.
– Ага-угу.
– Ну все, все, - хлопает в ладоши Саша. Перевожу на нее взгляд – улыбается.
– Вам пора уже. Мерси за песню, Андрей. Прям класс. Хочу продолжение.
– В интернете поищи, - улыбаясь, произносит Андрей.
– Пойдемте к выходу, Елена, - специально громко подчеркивает мое имя.
– Карета вас ждет.
ГЛАВА 20
Как только мы выходим из подъезда, Андрей сразу подходит к двум громким мальчишкам.
– Спасибо, пацаны, - забирает у одного из парней шлемы и передает деньги. Сколько – не успела рассмотреть. Ясно, значит, караулили железного коня.
Долго смотрю то на свои открытые ноги в туфлях, то на мотоцикл. Вот об этом я совершенно не подумала. Однако идти сейчас переодеваться – крайне трусливо.
– Ну что, уже думаешь во что переодеться?
– доносится насмешливый голос над ухом.
– С какой стати? По сути, задницу мою никто не увидит, на ней я буду сидеть, ну а передница будет прикрыта тобой.
– Передница?
– Ну да, то куда ты привык совать свои руки, Андрей Викторович. Ну а ноги у меня такие красивые, что пусть все смотрят, - вот сейчас я точно напоминаю себе малолетку. Надо отметить – глупую малолетку. Ну и по фиг.
– Вообще я имел в виду другое неудобство, ну как знаешь. Еще не поздно переодеться, - взъерошивает рукой волосы. А я только сейчас замечаю, как он сегодня выглядит. Больше тридцати не дашь. Реально выглядит моложаво. Возможно, все дело в черной кожаной куртке и белой футболке. Не знаю. Но выглядит он как секси мачо. Таких в кино показывают. Осталось ему только мышцами поиграть. Усмехаюсь в голос от дурацкого осознания.
– Нет, - уверенно произношу я.
– Не буду переодеваться. Поехали, раз карета подана.
Если быть честной перед самой собой, я рада, что снова окажусь на мотоцикле. Да, на каблуках и в платье будет неудобно, ну и, подумаешь, от ветра оголятся бедра. А вот такой порции адреналина и необъяснимого чувства свободы я не испытаю больше нигде.
– Эй, - протестую, как только Андрей пытается надеть на меня шлем.
– Что ты делаешь? У меня прическа, - возмущенно бросаю я, приглаживая волосы.
– Я рад, что в тебе все-таки живет женщина, но без него мы никуда не поедем. Это не обсуждается, - строго произнес Андрей. Сказал, как отрезал.
– А может все-таки без члена на голове, ну, пожалуйста, - мило прошу я. Господи, сама себя не узнаю.
– Да, Лена, без члена на голове безусловно можно, а вот без шлема – нет, нельзя, - усмехаясь, произносит Андрей, надевая на мою голову шлем. Шлем, черт возьми! Как я могла сказать член?
– Не забывай крепко за меня держаться, по сторонам головой не дергать. Потеряешь туфли – придется носить тебя на руках. Пожалей мою спину, у меня все-таки возраст.