«Я там жил когда-то, давным-давно,Только тень и помнит моё окно».
Глубоко эмоциональное переживание, дежавю, несомненно, даёт простор для размышлений о смысле бытия и поисков ответов на «вечные вопросы». Казалось бы, это просто длящееся несколько секунд состояние, происходящее в самых рядовых ситуациях и затем бесследно исчезающее. Но какими должны быть глубина и смысл явления, чтобы оно так волновало человечество?
Валерий Рыльцов:
«Кто вошёл в Гераклитову реку,Тот до устья останется в ней».
Под его волшебным воздействием возникает предвкушение чуда, иллюзия ясновидения, которая позволяет, обманув время, увидеть будущее или снова пережить прошлое. Вот что писал по этому поводу Зигмунд Фрейд: «Мои собственные переживания ощущений “дежавю” я могу объяснить сходным образом – воскрешением бессознательного желания улучшить мое положение».
Михаил Фокс:
«И если в первой жизни всё
печально,Надеюсь, будет лучше во второй».
Сергей Сутулов-Катеринич:
«Верю и знаю: разлука – иллюзия.Сызнова встретившись, мы не расстанемся…»
А спустя несколько секунд все исчезает: прошлое вновь становится известным, настоящее – новым, а будущее, как обычно, неведомым… Марсель Пруст трактовал дежавю – это «сверкающее и неразличимое видение» – как попытку утешения: «Поймай меня на лету, если достанет сил, и попробуй разрешить загадку счастья, которое я предлагаю тебе». Иными словами, дежавю – это напоминание о наших тайных фантазиях, сигнал о том, что мы соприкасаемся с чем-то желанным и одновременно запретным. Дежавю – это яркое переживание, не похожее ни на какое другое. Напоминает волшебство, нечто необычное, происходящее с нами в самых, казалось бы, рядовых условиях. Оно многогранно, непостижимо, интимно и чувственно. И оно дарит нам весь спектр эмоций, чувств и переживаний: удивление, любопытство, тревогу, порой страх и печаль, но чаще даёт надежду – радует, вдохновляет и окрыляет. Мгновения, похожие на сон.
«Принять весь мир и всё понять мгновенно,Что было, есть и станется потом…Открыться мирозданью вдохновенноИ ощутить его как отчий дом».
Татьяна Ивлева
25 января 2018 – Эссен
Александр ГОРОДНИЦКИЙ / Москва /
Родился 20 марта 1933 г. в Ленинграде в семье служащих. Пережил блокаду. В 1951 г. окончил с золотой медалью 236 среднюю школу г. Ленинграда (ранее учился в 254 школе). В том же году поступил на геофизический факультет Ленинградского горного института им. Г.В. Плеханова, который окончил в 1957 г. по специальности «геофизика». Основная профессия – геофизик. Поэт Александр Городницкий – автор более 30 книг стихов, песен и мемуарной прозы и нескольких десятков дисков с авторскими песнями. Он член Союза писателей России (1972), Международного пен-клуба (1988), член Союза московских писателей и Международного Союза писателей-маринистов, президент Ассоциации российских бардов, лауреат Царскосельской художественной премии (1998) и национальной общественной премии «Благодарность» (2005), первый лауреат Государственной премии имени Булата Окуджавы (1999). Стихи и песни Александра Городницкого переведены на языки многих народов мира, включены в школьные программы. Его творчеству посвящены многочисленные статьи, кандидатские и докторские диссертации. Именем Александра Городницкого названы малая планета Солнечной системы и горный перевал в Саянах. В 2004 г. снялся в художественном фильме «Экстренное торможение» (реж. А. Борисоглебский, ООО «Русское ТелеВидео»). Автор и ведущий научно-популярных программ на ТВ «Культура» – «Атланты в поисках истины».
«Шестидесятникам теперь за шестьдесят…»
Шестидесятникам теперь за шестьдесят.Бранит их всякий «мальчикам в забаву».Пора оставить хрупкую их славу,Что расцветала тридцать лет назад,Когда победно громыхала медь,Империя не ощущала крена,И шла на гладиаторов глазетьГудящая спортивная арена.Все началось совсем в другие дни,И, видимо, не в них первооснова.Недолговечным оказалось слово,Которое придумали они.Пошли на суп лавровые венки,Им не понять, беспомощным и старым,За что их обличают смельчаки,Свободу получившие задаром.А я другие вижу времена,Где молодость моя, и над МосквоюНегромкая гитарная струнаЗвенит освобожденной тетивою.1996
«Синдром Хемингуэя»
Популярна давно невеселая эта затея,Что теперь называют «синдромом Хемингуэя», —Только дуло винчестера сунь понадежнее в ротИ вперед.Смит и Вессон, и Браунинг, – в этой навязчивой теме,Как потом выясняется, дело отнюдь не в системе, —И веревка годится, особенно если спьяна.Можно также использовать в случае интересаПистолеты системы Мартынова или Дантеса(Есть и менее, впрочем, известные имена).…Он охоту любил, на кулак и на выпивку скорый,Мичиган переплыл и азартно выкрикивал: «Торо!»,Карандаш лишь ценя и дешевой бумаги клочок.Был везде он удачлив, – в любви, на войне и в футболе.Что его побудило, забыв о присутствии Бога,Укрепить аккуратно точеный приклад у порогаИ босою ногою нащупать холодный крючок?Где начало берет это чувство сосущее боли,Неподвластной наркозу,Неопознанный ген, неожиданно всплывший в крови?…И уже совершенно неважно – стихи или проза,Океан за окном или чахлая эта береза, —Важно лишь
не остаться с собою самим визави.1996
Дон-Кихот
Дон-Кихот благороден. И все же – смертельно опасенВ постоянном стремлении зло корчевать на Земле.Он стремительно скачет, за ним не поспеть Санчо ПансеНа домашнем приземистом, коротконогом осле.У дороги в садах наливаются соком маслины,Глаз ласкает вокруг незатейливый сельский уют.Мир навстречу плывет меж ушей треугольных ослиных.В нем леса зеленеют, и яркие птицы поют.Но в багровую тучу окрестности мирные канут,Если волю дадим подозрительным чувствам своим.Встанут мельницы в ряд – угрожающий ряд великанов,Атакующим змеем летящий окажется дым.Дон-Кихот старомоден, и все же сегодня опасен.Нам доспехи его и заржавленный меч – ни к чему.Все он ищет врагов меж полей, перелесков и пасек,Черный дым подозрений глаза застилает ему.Стали нравы другими, и время сегодня иное,Нет волшебников больше, и время драконов прошло,Но, копьем потрясая, вторгается в мир паранойя,Сея страх и вражду, и добро обращая во зло.1989
Родство по слову
Неторопливо истина простаяВ реке времен нащупывает брод:Родство по крови образует стаю,Родство по слову – создает народ.Не для того ли смертных поражаяНепостижимой мудростью своей,Бог Моисею передал скрижали,Людей отъединяя от зверей?А стае не нужны законы Бога, —Она живет заветам вопреки.Здесь ценятся в сознании убогомЛишь цепкий нюх да острые клыки.Своим происхождением, не скрою,Горжусь и я, родителей любя,Но если слово разойдется с кровью,Я слово выбираю для себя.И не отыщешь выхода иного,Как самому себе ни прекословь, —Родство по слову порождает слово,Родство по крови – порождает кровь.1999
Корпово
Наши деды стреляли друг в друга на этой земле,Где ржавеют сегодня остатки солдатских жетонов.Над могилами их только ветры осенние стонут,Да морозные вьюги снегами шуршат в феврале.Наши деды, увы, были в судьбах своих не вольны.Мне хотелось бы верить, что время наступит иное,Где над Русской землей, над Германией и над ЧечнеюНе займется пожар бесполезной и горькой войны.В память всех убиенных горит под иконой свеча,А гостей, как ведется, встречаем мы хлебом и солью.Общей памятью все мы едины и общею болью,Наша дружба надежна, и наша любовь горяча.Протяни же мне руку, далекий неведомый друг,Чтобы дымом пожаров не вспыхивать яркому лету,Чтобы больше ни разу зеленую нашу планетуНе опутывал свастики черно-кровавый паук.Так давайте дружить, чтобы больше ни разу опятьНе топтали пшеницу соляркой пропахшие танки,Чтобы внукам потом безымянные наши останкиНе пришлось бы в полях, начиненных железом, искать.Так давайте дружить, чтобы в будущих новых векахНа земле новгородской, обители тихой печали,Не команды чужие и хриплые стоны звучали,А звучали бы общие песни на двух языках.2001
«Фотографии старые блекнут с годами…»
Фотографии старые блекнут с годами.Я бы рад показать их, – да только кому?Это бухта Нагаевская в Магадане,Это практика летняя в южном Крыму.В проявителе времени тонут, нестойки,Миловидные лица далеких подруг.Вот наш класс выпускной перед школой на Мойке,Вот я сам, в батискафе откинувший люк.Для чего, покоряясь навязчивой моде,В объектив я ловил уходящую даль?Фотоснимки и слайды дымятся в комоде.Их бы выбросить надо, а все-таки жаль.Проржавели суда, и закаты потухли,Поразбрелся и вымер смеющийся люд.Это выкинут все, как ненужную рухлядь,Новоселы, что в комнату после придут.Но пока еще лампы медовые нитиСохраняют накал, занавесив окно,Я листаю альбомы, единственный зритель,И смотрю своей жизни немое кино.1996