Дежурный по континенту
Шрифт:
– Секунду, сэр, – услышал резидент голос лейтенанта. – Есть разговор.
– Well, – сказал Крайтон. Не случайно, стало быть, они стояли.
– Там на гребне, выше нас, ярдах в трёхстах, мои ребята заметили какое-то шевеление.
– Может, звери? – мгновенно предположил Билл Крайтон.
– Зверям нечего делать на гребне, – мягко возразил лейтенант. – Там нет водопоя.
– Ну, наверное, надо послать кого-нибудь посмотреть… – сказал Крайтон с лёгким раздражением.
– Уже послал двоих, сэр. А остальные покамест на самый верх не полезут. Притормозят чуть не доходя…
– Хорошо, – сказал Крайтон.
Формально
– Следуйте за мной, сэр, – сказал лейтенант. – Еще десять минут, и отдыхаем.
На полянке убогих размеров – какие-нибудь три на три метра – разместилось всё воинство лейтенанта Канады: семь человек плюс два подошедших командира. Солдаты предчувствовали заварушку: присев на ящики с ракетами, они поглаживали короткоствольные карабины, ощупывали дополнительный боекомплект, проверяли, легко ли выходят ножи из ножен. Крайтон лично ни с кем воевать не собирался. Не царское это дело. Он сел на камень, привалился спиной к дереву и мгновенно заснул.
Через некоторое время Канада потряс его за плечо.
– Ну, что там? – бодро спросил резидент ЦРУ.
– Там три человека, сэр. Вооружены.
– Да? – удивился Крайтон. – И что им там надо?
– Похоже, то же самое, что и нам, сэр.
– Как это?
– Они ставят там наблюдательный пост, сэр.
– Н-да… Скажите лейтенант, а нельзя ли их как-нибудь… того?..
– Не хотелось бы поднимать шум прежде времени, сэр.
– А как-нибудь без шума?
– В ножи?
– Ну да. Что я вас буду учить…
– Попробовать можно.
– Так попробуйте.
– Слушаюсь, сэр.
– Лейтенант!
– Сэр?
– По возможности одного из них возьмите живьём, о’кей?
– Сделаем, – серьёзно ответил Канада.
Профессионализм – страшная сила, подумал Крайтон, глядя, как лейтенант отдаёт короткие распоряжения своим солдатам. Не удивительно, что убить человека становится год от году всё дороже…
Двое остались при ящиках, остальные во главе с лейтенантом растворились в джунглях. До рассвета оставалось чуть более часа.
Последним, что в своей дурной и несчастной жизни услышала толстуха Магдалина, был короткий и звучный треск, произошедший в результате соприкосновения наспех вырезанной из эвкалиптового чурбака дубинки и железного черепа боевого соратника Магдалины, бедового парня Побрезио. Прежде чем она успела о чём-то подумать, её правая рука метнулась к флажку на цевье, а левая развернула автомат в сторону неожиданного треска. Но было поздно. Чья-то чёрная ладонь взяла её за хлебало, и в спину чуть повыше поясницы, разрывая ткань, легко и непринуждённо вошло широкое холодное лезвие, которое тут же раскалилось до немыслимых температур, взорвалось внутри кричащего тела как вулкан, растерзало печень и упёрлось в ребро. Дыхание её прекратилось. Какие-то красные пятна на белом закружились и сфокусировались в черепичные крыши на фоне снегов. Запахло коровами и фиалками. Гномы в длинных жёлтых колпаках зафендячили на дудках “Ночную серенаду”. Прямо из джунглей выросла белая гора Юнгефрау с дурацким тоннелем, по которому бегали красные вагончики,
Крайтон посветил фонариком в физиономию покойницы, и у него отвисла челюсть.
– Мать моя женщина! – сказал он. – Это же Магдалина. Террористка из «Съело Негро»!..
Призрак Лэнгли явственно замаячил перед ним как тень отца Гамлета.
– Я думаю, здесь получше будет место для наблюдения, сэр! – сказал лейтенант Канада. – Я дам команду поднести снаряжение сюда, о’кей?
– О’кей, о’кей, лейтенант. Тащите что хотите. Только поставьте внизу человека. Не исключено, что к ним кто-нибудь подтянется.
– Уже поставил, сэр. Двоих. Заодно они присмотрят за третьим из этой компании, который еще не очухался.
Билл Крайтон направил фонарик в лицо второго трупа. Этого типа он не знал. Молодая поросль.
Светало.
Побрезио очнулся, когда солнце над Сьерра-Мадре уже сверкало вовсю. В зарослях заливались пичуги. Калган трещал и пульсировал как престарелая шлюха в оргазме. Руки за спиной были связаны по самые локти. Рот распялила засунутая туда огромная эвкалиптовая шишка. В метре от Побрезио сидел на траве весь перемазанный маскировочной краской мужик с автоматом и, не отрываясь, глядел в его лицо.
Побрезио поднял брови и издал нечленораздельный звук, означавший: вынь, к дьяволу, из моей пасти эту грёбаную шишку. Раскрашенный мужик повернулся и квакнул что-то по-английски.
Гринго, удивился Побрезио. Откуда здесь гринго?
Он перевел взгляд дальше и в пяти метрах за спиной первого увидел второго такого же. Этот второй поднялся с травы, наставил на Побрезио свой “хеклер-и-кох” и сделал губами так:
– Пух!
Первый тихо засмеялся. В смехе его не было ни грамма веселия.
Второй перекинул автомат за спину и полез наверх. Через секунду он исчез в джунглях, только лианы некоторое время качались ему вслед.
Похоже, я влип, подумал Побрезио. Ох и влип же. А где толстуха, Хуанито? Их уже актировали? Значит, и меня актируют вслед за ними. Только спросят кое о чём. Ну, пускай спрашивают. Тут их ждет сильное разочарование. Хорошо, Аркадио с нами сюда не пошёл. Он парень молодой, ему ещё жить да жить.
Гринго по-прежнему смотрел на него не отрываясь. Жалко, так и не трахнул толстуху, вздохнул Побрезио. Какая жопа бесследно пропала для человечества. Небось, в своем лесбиянском раю уже вовсю барахтается, подлюка, с ангелицами… Хотя кто её пустит в рай…
Гринго что-то спросил у пленника на своём собачьем языке. Побрезио мучительно промычал, показывая глазами на эвкалиптовую шишку у себя во рту. Только вынь, говорили его глаза. У меня есть, что тебе сказать, козёл разукрашенный…
Съеле Негре конец, понял Побрезио. Я был последний. Маленькой Агате, судя по присутствию здесь этих перемазанных зелёным говном ребят, дожить до сегодняшнего вечера тоже не суждено. Эко нас всех – подчистую, а?.. Все началось со смерти Октября и вылилось в то, что инструктор по подрывному делу называл “цепная реакция”. Нет, всё началось с выстрела этой дуры Агаты, когда она подстрелила в центре Маньяна-сити diplomato ruso… Один маленький выстрел – и пошло-поехало… Эх, сколько же проблем из-за одной маленькой сучки!..