Диагноз: Любовь

Леффлер Мегги

— Мы должны успеть, — сказала Алисия с неожиданно вернувшейся надеждой. — Я не могу так просто это бросить.

— Конечно… Ну, если самолет исправен… — сказала я, отмахиваясь от мысли о механике, залепляющем мотор самолета изолентой.

— Роксана должна знать. Она наверняка знает, что произошло с мамой.

— Потому что она медиум?

— Потому что они родственницы! И потому, что до своего побега Роксана была очень близка с мамой.

— Но почему она украла Ди? — поинтересовалась я. — Она не боялась, что ее объявят в розыск?

— Мой дядя Гейб влюбился в другую женщину. Роксана не могла с этим смириться.

— Он женился на другой?

— В

конце концов они оба развелись. Роксана даже мысли не допускала, что ей придется делить дочь с человеком, которого она все еще любит, но который больше не любит ее. Она много чего перепробовала, но сработало только одно — они вместе с Ди уехали в Англию.

— Неужели ей позволили остаться там без визы?

— А она вышла замуж, как только приехала.

— Ты серьезно? И как ей это удалось?

— За год до этого Роксане сделал предложение Клайд, британский актер, с которым она познакомилась еще в Нью-Йорке. Она приняла решение стать его женой просто из мести. А такие вещи редко приносят счастье.

— Ага! — воскликнула я, подумав, что, наверное, ошибалась, считая сценарии мыльных опер полной чепухой.

Алисия поняла мою реакцию.

— Я чувствую себя немного неловко, раскрывая все психопатологии моей семьи.

— Забавно, что ты считаешь эту женщину частью своей семьи, — ответила я. — Она же украла твою кузину. И твой дядя наверняка был вне себя.

— Ди уже большая девочка. Она могла вернуться, как только ей исполнилось восемнадцать. Но она этого не сделала.

— И она даже не знает о том, что ее отец… — Я не смогла продолжить. Если для меня мама все еще жива, то Алисия, вероятно, тоже не могла смириться со смертью дяди.

Алисия покачала головой, ее лицо приобрело грустное выражение, а моя собственная нервная система, похоже, решила составить ей в этом компанию.

— Ой-ой, — сказала она, сглотнув, и опустила ноги на пол.

— Что «ой-ой»? — спросила я, хотя тоже это почувствовала. Поезд снова замедлял ход.

— Завяжи шнурки и приготовься бежать, — приказным тоном произнесла Алисия. — Мы в Гейтвике.

Глава 9

Хироманты

Философская ладонь: для этой ладони характерны худые пальцы, длинные и тонкие, с ярко выраженными суставами и удлиненными ногтями. Люди с таким типом ладони, как правило, студенты… Такие люди во всем любят тайны.

Библиотека здоровья, 1927

Высокие и узкие дома Амстердама были похожи на голливудские декорации, расставленные вдоль мощеной мостовой. Деревянные лодки, покачивающиеся у берегов канала, казались бутафорскими, а серые тучи над головой завершали сюрреалистическую картину. Создавалось впечатление, что даже трамваи ездили здесь, повинуясь приказу невидимого режиссера: «Мотор!»

— Так вот он какой, Амстердам, — произнесла я, поворачиваясь к Алисии, когда мы попали под слепой дождик.

Еще прошлой ночью я не была уверена, что затея Алисии осуществится. Но этим утром мы вышли на пустынной железнодорожной станции Монкеспоорк и, пройдя через подземный переход, разрисованный граффити, остановились чуть поодаль от поразительно темной личности, курившей сигарету. (К сожалению, в поезде, идущем в Нидерланды от авиапорта Счипхол, не было человека, который бы подобно одетой в сари женщине, все-таки вернувшейся и объяснившей, как можно добраться до терминала трансавиационной компании, мог подсказать нам, как добраться до отеля.) Алисия с любопытством изучала все вокруг, как будто на

расписанном краской цементе были картины великих нидерландских мастеров, а потом потащила свой чемодан к темной личности, решив все-таки выяснить дорогу. Я осталась на месте, с рюкзаком за спиной и пакетами с продуктами в руках, балансируя ими, как Фемида — чашами весов. Ей что, никогда не говорили, что с незнакомыми плохими мальчиками лучше не разговаривать? И не я ли предупреждала ее, что все такси остались на Центральном вокзале?

Зловещий незнакомец не знал английского и, похоже, абсолютно не понимал, о чем говорит ему Алисия, которая старалась жестами объяснить, что нам нужен отель «Ханс Бринкер». Я, кстати, тоже не понимала, но очень удивилась, когда он, докурив свою сигарету, решил проводить нас на темную улицу, практически пустую, если не считать двух неясных теней на автобусной станции.

— Видишь этих парней через дорогу? — спросила Алисия. — Бандиты. Это бандиты, Холли. Но они нас не тронут, пока мы в его компании. — Она показала на нашего спутника, затянутого в кожу.

Я огляделась по сторонам и увидела, что дома впереди темные и тихие, а освещают их только мигалки полицейских машин. Похоже, мы оказались неподалеку от места недавней перестрелки.

— А я думала, что Амстердам будет похож на Венецию, — пробормотала я и, чуть понизив голос, добавила: — Тебе очень хочется катить эту штуку?

Я могла и не шептать — наш мрачный спутник все равно ничего не слышал из-за грохота, поднятого колесиками ее чемодана.

— А какая разница, качу я его или несу? — спросила Алисия. — Нас все равно могут ограбить.

Вероятно, незнакомец все-таки понял жесты Алисии касательно отеля и привел нас прямо к зданию. Он даже указал на вход. Мы от души поблагодарили его, но он зашел вслед за нами в фойе и ждал, пока мы зарегистрируемся. Он бы и в лифт за нами последовал, если бы Алисия наконец не догадалась, что парень ждет платы за свои услуги. Я позволила ей заплатить самой, поскольку считала, что это лишь маленькая компенсация за то, что нас могли убить.

Накануне Алисия говорила, что заказала нам места в настоящем отеле, но на самом деле «Ханс Бринкер» оказался молодежной турбазой. Почистив зубы в общей ванной и попытавшись заснуть в захламленной комнате, полной двухъярусных кроватей с другими женщинами, я была готова сбежать отсюда уже утром. В кафетерии турбазы нам предложили завтрак: кофе и мюсли, хотя я, честно говоря, ожидала овсянку. Затем Алисия засунула свою пижаму и туалетные принадлежности в мой рюкзак и закрыла остальные вещи в кладовой фойе, навесив на дверь огромный замок. После завтрака мы решили погулять по центру Амстердама, где сейчас и находились. Только теперь я почувствовала, что день будет куда лучше предыдущей ночи. Сегодня мы найдем Роксану.

Алисия не отвлекалась, внимательно изучая карту. До этого она посоветовала мне искать указатель «Лейдсплаат», и я, не теряя надежды, принялась вглядываться в названия перекрестков и каналов.

— Это над кафетерием, ты так сказала?

— Так сказала Ди. Это кофейня «Скай Фиш». — Алисия смахнула дождевые капли со своей карты.

Амстердам очень красив даже под дождем, решила я, наблюдая за снующими повсюду велосипедистами, которые рассекали своими шинами лужи, превращая их в прозрачные водные веера. Молодые люди были одеты в джинсы и жакеты, заляпанные грязью, и щелкали по звонкам, заставляя их звучать подобно пению жизнерадостных птиц. Я и сама чувствовала себя жизнерадостной.