Диагноз – жив!
Шрифт:
Пошли далеко не все. Но когда участковый на общем собрании маякнул, что можно и КМС защитить быстрее, и с «мастером» могут помочь, так как грамоты, благодарности и рекомендации со знаками отличия могут, так сказать, посодействовать с вызовами, оплатой проезда к местам соревнований и сборов, то дело пошло уже лучше.
Этого хватило. Простого присутствия на улицах людей в спортивных костюмах, которые носили их по праву, оказалось достаточным! По сути, это была новая организованная группировка из спортсменов. Ничего нового. Просто эти спортсмены были еще и «Робин Гуды».
Жить стало легче.
Буквально после недели «дежурств» у дружин почти не оказалось работы, напротив, время от времени они сами себе ее выдумывали и некоторым «пацанчикам с района» иногда влетало просто профилактики для.
Но все оказалось еще проще. Наши тренеры воспитали достаточно много людей, которые в начале девяностых ушли в криминал и те из них, кто дожил до сентября девяносто восьмого, сами начинали уставать от происходящего на улицах. Они очень хотели теперь легализоваться и выйти на свет чистыми и порядочными людьми в галстуках и начищенных ботинках.
И тренерам оказалось достаточным попросить своих бывших подопечных унять шпану. А ни один уважающий себя человек, прошедший советские и российские ДЮСШ, не откажет своему тренеру в маленькой услуге и никогда его не забудет.
Глава пятая. Новый учебный
Девять месяцев я живу в этой старой новой реальности. Девять месяцев я просыпаюсь каждое утро, переживая снова и снова собственную жизнь. И все, что мне удалось за это время освоить – несколько простых аккордов и пассажей на гитаре и работа гидом летом. Неутешительный список свершений для парня из будущего! Спасали только книги, которые я не читал раньше, и возможность печатать некоторые из идей на старой маминой машинке. Разумеется, «в стол» и без желания показывать кому бы то ни было свои стихи и рассказы.
Сколько раз я слышал идеи, что «если бы да оказаться в прошлом, сохранив объем знаний, то тогда бы я»! И начинаются фантазии на заданную тему. А ответ простой: тогда бы ты или умер от чумы, или был бы сожжён на костре, или попал бы в рабство. Есть еще такой вариант: ты бы ничего не понял из-за манеры выражаться. И только в лучшем случае, приспособился бы к условиям той реальности, в которую тебя закинула судьба.
Мне повезло. Всего лишь двадцать лет разницы. Отошли меня чуть-чуть подальше, и пришлось бы изобретать водопровод, санузлы, ликвидировать тотальную безграмотность населения и бороться за равные права для всех, при этом уворачиваясь от пуль!
Я же всего-навсего живу в мире без интернета, без мобильной связи и без персональных компьютеров. Здесь нет сенсорных экранов, а само понятие «ноутбук» отдает чем-то настолько прогрессивным, что сродни мистике. Ничего из этого я не изобрету! Я всего лишь потребитель чужой идеи. Умение пользоваться творением не делает из нас творца. В этом мире роль пульта от телевизора доверена самому младшему в семье.
В нашем лицее передовой класс информатики, и здесь стоят IBM 286 с системой MS-DOS, а на мониторах висят матерчатые защитные экраны. В кабинете же преподавателей совсем свежая «четверка», на которой они рубятся в «Волка» и «Принца Персии».
Я не могу
Впрочем, первый компьютер у нас в доме появится, когда мы с братом будем уже в институте. Удивительное дело: на уроках информатики нам рассказывают про прогресс индустрии и будущие операционные системы, про искусственный интеллект, цифровые технологии, первые компьютерные клубы и пару раз упомянули имя Джобса.
Но делая домашнее задание по математике вечером у бабушки в гостях, я считаю на старом советском калькуляторе с большими зелеными цифрами, который необходимо подключать к общей домовой сети в 220 вольт.
В этом мире все за деньги. Банковских карточек просто не существует. Не существует и платежных терминалов. Да ладно, родители совсем недавно ходили в магазин с талонами на еду!
Собственное бессилие давит. Сентябрь принес свои перемены. Отец вернулся на завод. Мама торгует на улице. Мы с братом снова учимся. Странное дело. В сумме мне уже почти тридцать три, а в зеркале от одиннадцати до пятнадцати. Даже паспорта нет.
Шутки шутками, а выпускные экзамены и необходимость пройти школьный курс будут сниться мне в страшных снах еще очень долго! Помню сон, когда директор требовал моей переаттестации, а я объяснял ему, что уже закончил два института и не обязан заново садиться за парту! Что же, мои кошмары становятся реальностью.
Общение с одноклассниками не радовало. Очень сложно верить в бесконечную дружбу, зная, что этот не доживет и до тридцати. Вот этот бросит меня в драке, когда меня будут пинать толпой. Этот покончит с собой, а эта сколется. А вот этот, на которого никогда не обращал внимания, оказывается самый здравый среди всех собравшихся. Добрый, честный и очень талантливый. Самый взрослый среди нас. Он, кстати, онкологом станет. Вот уж воистину ирония судеб. Я стал очень нелюдим и закрылся в себе.
Каждый мой день теперь походил на «день сурка»: Ранний подъем. Суматошный завтрак, прогулка с собакой и в 6.40 быть на автобусной остановке. Далее нехитрый алгоритм действий: успеть на автобус до волны заводчан. Тогда есть возможность ехать сидя, удобно устроившись на заднем диване старого-доброго ЛИАЗика, что особенно хорошо в мороз, когда тепло от мотора мягко нагревает кресла. К выходу готовимся заранее. На выход только передняя дверь. Водитель собирает плату за проезд и проверяет твой картонный проездной в пластиковой защитной рамке.
Мы всегда ездили на «сороковом», можно было бы и на «двадцатке», но на этом маршруте ходили либо желтые икарусы-гармощки, либо старые автобусы ядовито-красного цвета с неповторимым звуком двигателя на весь салон. Мы их называли «скотовозками». Шли эти автобусы через Ульяновский автомобильный завод и всегда были перегружены, а потому были медленны и тяжело поднимались на горки, которых в нашем городе хватает.
В одном из таких ранних автобусов и случилась необычная встреча. Я, как обычно, сидел и читал. На этот раз это был английский.