Диалектический материализм
Шрифт:
Это извращение выгодно эксплоататорам. Посредством идеализма они освящают эксплоатацию; пытаются доказать вечность и нерушимость существующего порядка. Таким образом классовый интерес закрепляет отлёт познания, стремится его увековечить, а идеализм утвердить как всеобщее мировоззрение.
«Познание человека не есть (respective не идёт по) прямая линия, а кривая линия, бесконечно приближающаяся к ряду кругов, к спирали, — говорит Ленин. — Любой отрывок, обломок, кусочек этой кривой линии может быть превращён (односторонне превращён) в самостоятельную, целую, прямую линию, которая (если за деревьями не видеть леса) ведёт тогда в болото, в поповщину (где её закрепляет классовый интерес господствующих классов). Прямолинейность и односторонность, деревянность и окостенелость, субъективизм и субъективная слепота voil`a гносеологические корни идеализма». «Философский идеализм есть одностороннее,
Вот почему борьба против идеализма, последовательная, непримиримая борьба против теории, господствовавшей на огромном отрезке истории, требует от нас не простого отбрасывания всего теоретического содержания старой идеалистической философии, а критического преодоления идеализма. Мы должны, вскрывая классовые корни идеализма, вместе с тем не отмахиваться от вопросов, поставленных идеалистической философией. Раскрывая внутреннюю логику той или иной идеалистической системы и подвергая её марксистской критике, мы выясняем идеалистическую односторонность разрешения этих вопросов, её субъективную слепоту, идеалистическое раздувание отдельных чёрточек и сторон явлений.
Идеализм ложен. Но идеализм не есть попросту чепуха, вздор, не имеющий опоры в особенностях нашего процесса познания. Идеализм не мог бы выполнить своего классового назначения, будь он абсолютно беспочвенным, бессмысленным, не имеющим точек опоры в объективном процессе познания. «У поповщины (= философского идеализма), конечно, есть гносеологические корни, она не беспочвенна, она есть пустоцвет бесспорно, но пустоцвет, растущий на живом дереве, живого, плодотворного, истинного, могучего, всесильного, объективного, абсолютного, человеческого познания»[48]. Нельзя поэтому попросту стереть, считать как бы не бывшим всё предыдущее развитие философии, проходившее под знаком борьбы с идеализмом. Эксплоатирующие классы в пору своего расцвета способствовали развитию познания, но это развитие совершалось ими в извращённой, мистифицирующей, идеалистической форме. Разрушая идеалистическую философию, современный материализм не подрывает живое дерево познания, а удаляет с него пустоцвет, мёртвые наросты: он является наследником всего истинного и ценного, что было достигнуто в предшествующем движении науки.
Диалектический материализм — высшая форма материалистической философии — есть философия пролетариата. Открыто заявляя о своей классовости, о партийности, диалектический материализм вместе с тем разоблачает классовую сущность противостоящих ему враждебных воззрений, срывает с них покровы «бесклассовости», «чистоты» и «объективности». Диалектический материализм является наиболее последовательной и непримиримой формой материализма, так же как пролетариат является наиболее последовательным и радикальным в своей революционности классом. Материализм передовых классов общества, предшествовавших пролетариату, был ограничен уже в силу условной ограниченной революционности этих классов. Прогрессивная буржуазия, ведя борьбу с феодальной реакцией под материалистическим знаменем, должна была с опаской оглядываться на своих «союзников» — пролетариев; её революция была установлением новой формы эксплоатации, нового вида классового гнёта. Её революционность была изначально порочна: она несла в себе зародыш новой последующей реакции. Революционность пролетариата коренным образом отлична: она направлена против всякой эксплоатации и угнетения, она несёт на смену классовому господству уничтожение самих классов. Отсюда — до конца последовательный диалектический материализм пролетариата, до конца нетерпимое, враждебное отношение ко всем и всяким видам идеализма и религиозности, антинаучности, идейной реакционности.
История развития марксистско-ленинской философии есть история непримиримой борьбы с реакционным философским идеализмом, в какие бы формы он ни облекался, в какие бы одежды он ни рядился. «Маркс и Энгельс от начала и до конца были партийными в философии, умели открывать отступления от материализма и поблажки идеализму и фидеизму во всех и всяческих „новейших“ направлениях»[49]. За лицемерными фразами и словесными вывертами уличали они идеалистического врага. Они находили
Борьба партий в философии есть один из фронтов борьбы классов. И в философии стоит класс против класса. Переживаемая нами эпоха империализма и пролетарской революции, эпоха глубочайшего всеобщего кризиса капитализма, предельного обострения его противоречий, эпоха бурного социалистического строительства в СССР, подъёма революционного движения пролетариата во всём мире, есть эпоха наиболее обострённой и ожесточённой борьбы классов, какую знает история.
Измена философской линии пролетариата, заигрывание с идеализмом есть измена в классовой борьбе, сдача позиций врагу. Философы-идеалисты — учёные приказчики богословия, философы-идеалисты — дипломированные лакеи буржуазии.
Диалектические материалисты — идеологи рабочего класса, который должен положить конец порабощению человека человеком, класса, строящего социалистическое общество. В жестокой борьбе классов не может быть середины; нет её и в философии. Из всех партий поэтому «самая гнусная есть партия середины». «Примиренческие шарлатаны» — агенты слабеющего, желающего оттянуть борьбу и собраться с силами, врага.
Учёные лакеи империалистов не брезгуют ничем в своём стремлении очернить марксизм. «Солидные» профессора в «солидных» философских трудах не гнушаются и «аргументами», заимствованными из мусорной ямы белоэмигрантов, сочетая борьбу против коммунизма с борьбой против материализма.
Так например небезызвестный глашатай интервенции, идеолог «пан-Европы», граф Р. Куденгове-Калерги, в специально написанной им книжке «Прочь от материализма» запугивает мелкого буржуа аморальностью, безнравственностью материализма: «Так как (для материалистов) не существует ничего, кроме материи, т. е. ни бога, ни идей, то всякая обязанность — для них мошенничество, всякое нравственное требование — мошенничество, всякая мораль — мошенничество…» Материалисты «относятся к окружающим ни дружественно, ни враждебно, а безразлично. Другие люди для них лишь средство к увеличению своего наслаждения жизнью. Они относятся к ним не иначе, чем к хорошим сигарам, хорошим винам и яствам или как к назойливым мухам и ядовитым змеям…» Так «ниспровергают» материализм наиболее передовые идеологи империализма.
Реакционность буржуазной философии достигает сейчас своего высшего предела. Гитлеровские «идеологи» прямо провозглашают клич: «назад, к варварству!». Из глубины исторического идеалистического арсенала извлекаются гнуснейшие мистические системы. Разум отказывается служить буржуазной философии. Она обращается к сверхразумной, «откровенной», интуитивной мистике. Гнусная партия середины, буржуазная агентура в среде пролетариата — социал-демократия, окончательно перерождается в «левую» партию буржуазии, окончательно смыкается со своими хозяевами, становится надёжной опорой фашизма — этой последней политической ставки оголтелого империализма. Соответственно распоясываются и философы социал-фашизма. Философский ревизионизм — прикрытое подведение под политику рабочего класса идеалистического фундамента с целью выхолостить её революционность — на сегодняшний день уже превратился в откровенный идеализм у официальных философов II Интернационала. Диалектический материализм открыто и бесцеремонно объявляется ими устаревшим. Канта, Маха, Бергсона, Фрейда — кого угодно берёт себе в философские учителя социал-фашизм для того, чтобы «разделаться» с Марксом и направить пролетарскую мысль в буржуазный фарватер.
Коммунистические партии, уверенно и непреклонно ведущие пролетариат к победе, должны особенно бдительно беречь непоколебимость принципов диалектического материализма — философии Коминтерна, должны быть беспощадными к врагу и к попустительству к нему.
Но коренной и исконный враг наш — идеализм существует не только за пределами Советского союза, в странах, где ещё господствует капитализм, где ещё должна совершиться пролетарская революция, — его остатка сохранились и в порах нашей Советской страны. Мракобесный идеализм реакционных философов типа Лосева, реакционные вылазки представителей различных общественных и естественных наук — Платонова, Берга, Савича, и многих других — вредительские интервенционистские происки Рамзиных, Кондратьевых и Громанов — всё это различные лики всё той же реставраторской идеологии.